По ночам, когда звуки стихали, Он садился в раздумье к столу, Ненаписанными стихами Горы смутно темнели сквозь мглу. За окном засыпал Пятигорск. И душа ни о чем не жалела, И черешен последняя горсть На тарелке кроваво алела. Л.Хаустов. В.Г. Белинский так писал о лермонтовской поэзии «…нигде нет пушкинского разгула на пиру жизни. Но везде вопросы, которые мрачат душу, леденят сердце». Личная судьба поэта и общественно-политическая обстановка эпохи ре-акции наложили отпечаток на его поэзию. Неудовлетворенность существующим порядком вещей носит у Лермонтова активный характер. Стихи для него – орудие борьбы, и его разочарование переходит в гневный обличительный протест против общественно-политических устоев самодержавной России. Одной из центральных тем в творчестве Лермонтова является тема поэта и поэзии.

Каждому большому художнику свойственны раздумья о смысле и назначении своего творчества. Уже в юности Лермонтов имел ясный взгляд на то, что должен воспевать в своих стихах настоящий поэт. Он хотел, чтобы поэзия звала людей любить родину и свободу. Поэт – это человек, одаренный «высокой мыслью и душой», ни перед кем не склоняющий «гордого чела», ничего не страшащийся.

В 1841 году было написано стихотворение «Пророк». Как и Пушкин, автор называет поэта пророком, роль и долг которого заключается в том, чтобы «глаголом жечь сердца людей». Пушкин в своем стихотворении «Пророк» показал поэта до того, как тот приступил к высокому служению. Лермонтов как бы продолжил наблюдение за судьбой избранника. Он изобразил жизнь поэта, осмеянного за свою проповедь, и это – трагическое осмысление темы:

С тех пор, как вечный судия Мне дал всеведенье пророка, В очах людей читаю я Страницы злобы и порока.

Так безысходно и мрачно звучат первые строки стихотворения. Произведение писалось в последние месяцы жизни Лермонтова. В нем, как будто предчувствуя скорую гибель, автор оглядывается на пройденный путь. В его взгляде с новой силой воплощается глубокая скорбь, всегда сопутствующая поэту. «Пророк» - последняя капля в чаше его страданий: уже нет никакой надежды на признание потомков, нет уверенности в том, что годы труда не прошли даром. В глазах людей читаются «страницы злобы и порока». Почему? Чем неугоден сладкозвучный язык его музы?

Провозглашать я стал любви И правды чистые ученья, - В меня все ближние мои Бросали бешено каменья…

Не трудно догадаться, о какой правде говорит опальный поэт. Естественно, что его правда, обличающая самодержавный строй и крепостничество, не понравилась светскому обществу. Лермонтов был окружен злословием, недоброжелательным отношением. Пылкое сердце поэта с болью и горечью отзывалось на резкую и необоснованную критику. Лермонтов все более уединялся, даже на пышных балах в дворянских собраниях он был одинок, задумчив, молчалив:

Посыпал пеплом я главу, Из городов бежал я нищий, И вот в пустыне я живу…

Пустыня – это мир без мечты и надежды. Здесь поэт нашел свой последний приют. В самом себе, в своих мыслях и переживаниях. Горьким сарказмом полны финальные строфы этого печального откровения:

…Он горд был, не ужился с нами: Глупец, хотел уверить нас, Что Бог гласит его устами!

Лишь природа, чистая и искренняя, принимает изгнанника. Общение с ней приносит ему нравственное удовлетворение и душевный покой:

И звезды слушают меня Лучами радостно играя…

И здесь же антитеза – среди людей поэту плохо, неуютно, они смеются над его нищетой и незащищенностью:

…Смотрите ж, дети, на него: Как он угрюм, и худ, и бледен! Смотрите, как он наг и беден, Как презирают все его!

«Пророк» написан четырехстопным ямбом с чередованием мужской и женской рифмы. Жанр – лирическая исповедь. Композиционно произведение делится на три части: первая часть – жизнь и деятельность поэта до ухода в пустыню; вторая – поэт в пустыне; третья – гневный финал стихотворения.

Все строфы – четверостишия, кроме последней, имеют перекрестную рифмовку. В последней строфе Лермонтов использует опоясывающую рифму, которая придает поэтическому повествованию большую завершенность.

Автор прибегает к устаревшим словам, стараясь сохранить стиль пушкинского «Пророка» («судия», «град», «очи», «камелья», «завет»). Торжественные эпитеты наполняют стихотворение взволнованной интонацией и некоторой тай-ной («чистые ученья», «божья пища», «вечный судия», «шумный град»).

Восклицательные предложения в двух завершающих строфах звучат вызовом. Это момент наивысшего напряжения, точка кипения. Обида поэта, горечь и боль вырвались наружу.

Стихи М.Ю. Лермонтова – это почти всегда напряженный внутренний монолог, искренняя исповедь, надежда найти благодарного читателя и слушателя. Поэт глубоко и тонко раскрывает психологию лирического героя, его мгновенные настроения и переживания. Во многих стихах поэта звучит тревога за судьбу русской литературы, за судьбы истинных «певцов невидимого счастья», ведь в руках бездарей поэзия может быть просто ничтожной «игрушкой золотой».