Следует вспомнить, что «Псалтырь» была единствен­ной книгой Ветхого завета, распространенной на Руси с давних пор. Ее наряду с Евангелиями и «Апостолом» чаще всего переписывали. По ней учились читать и пи­сать; она была знакома каждому мало-мальски грамот­ному русскому человеку.

В поэтическом наследии Г.Р.Державина много пере­водов и подражаний из «Псалтыря», отзвуки ее неред­ко встречаются в стихотворениях поэта. Многие из его переложений так или иначе связаны с конкретными биографическими и общественными событиями.

До Державина в этом особом жанре преобладало су­губо морализаторское начало. И названия псалмических стихотворений ограничивались библейской нумераци­ей. А у Державина иногда и отсылка к соответствующе­му псалму отсутствует. И как выразительны его заглавия! «Властителям и судиям», «Счастливое семейство», «По­бедителю», «Радость о правосудии», «Братское согла­сие».

Несомненно, псалмы для поэта являлись лишь запа­сом материала, откуда он черпал и мысли, и образы. Дер­жавин подчинял все своим переживаниям, вкладывал в переложения всю мощь своего темперамента.

Если проанализировать одно из первых, ставшее из­вестным державинское переложение псалма — стихотво­рение «Счастливое семейство», обращенное к А.А.Ржев­скому, то станет ясно, что и для адресата, и для автора это переложение было наполнено не только морально-религиозным смыслом, во и вполне житейскими парал­лелями и намеками. Вероятно, эти намеки были совсем не существенными для постороннего читателя. И счас­тливая семейная, жизнь Ржевского с красавицей второй женой, и его многочисленные сыновья — все это стояло за стихами. Вместе с тем главное в стихотворении, со­храняющем все мотивы псалма, — те моральные вели­чины, которые всегда будут близки поэту, к которым Державин будет вновь и вновь возвращаться в своем дальнейшем творчестве. Для поэта вовсе не были общим местом слишком дидактичные для нас строки:

 

...блажен тот человек,

Кто с честью, правдой неразлучен.

 

Честь, правда, справедливость были для Г.Р.Держа­вина жарко отстаиваемыми мерилами окружающего и прежде всего — в собственной жизни, в государствен­ной службе, которую он не мог не почитать главнейшим своим делом. Оттого он так часто говорил об этом в сти­хах.

Известно, что еще в детстве, оставшись без отца, жа­лея мучающуюся в поисках помощи и защиты властей мать, будущий поэт насмотрелся на несправедливость, подлое корыстолюбие чиновников, одинаковых при всех режимах, во все времена. Поэтому Державин пре­клоняется не столько перед самодержцами, сколько перед законом, который они олицетворяли и который поэт хотел видеть стоящим над всеми, освещенным све­том высшего религиозно-нравственного авторитета. Переложения псалмов позволяли ему открыто говорить об этом высшем христианском законе.

 

Воскресни, Боже! Боже правых!

И их молению внемли:

Приди, суди, карай лукавых,

И будь един царем земли! —

 

восклицал поэт в переложении псалма «Властителям и судиям».

Отсюда начинался пафос псалмов поэтов-декабрис­тов, лермонтовское «Есть Божий Суд, наперсники раз­врата!» и другие гражданские порывы русских поэтов.

Поэтика псалмопевческих стихотворений Держави­на самобытна и тесно связана с отечественной тради­цией, восходящей к Мономаховым временам.

Поэт превосходно знал Священное писание, потому что начинал учиться у сельского дьячка и у матери, ста­равшейся его пристрастить к чтению духовных книг. Бу­дущий автор стихотворений-псалмов за свою прилеж­ность был награжден игрушками и конфетами и знал тексты превосходно.

В стихах Державина читатель встретит многочислен­ные прямые цитаты из Ветхого и Нового заветов. Час­то они толкуются автором своеобычно и с незаурядным богословским пониманием.

Восприятие державинской духовной поэзии требует не только Особого состояния души читателя, но и уме­ния войти, вжиться в ту поэтическую традицию, кото­рую мы сейчас во многом утратили. Вот; например, пе­реложение «Победителю» являет нам идеал гражданс­кой доблести, который хотелось бы видеть и ощущать в сегодняшних борцах за процветание России:

 

Надежд твоих и всех желаний

Ты никому не объявил;

На небо воздевая длани,

Ты втайне Бога лишь молил;

Его превечное ты имя звал,

Его из уст твоих не испускал.

 

Сам Державин прошел путь от рядового гвардейца до одного из первых сановников России. Скромность и добросовестность помогли ему победить обстоятель­ства, стать духовной вехой на вашем пути к самосовер­шенствованию.

В счастливый час великий русский поэт Гаврила Дер­жавин обратился в своем творчестве к духовным кни­гам. Благодаря этому сегодня мы можем яснее увидеть великую и, как теперь очевидно, на редкость цельную поэтическую личность этого певца души России, певца ее достоинства, красоты и чести!

 

Все это, видите ль, слова, слова, слова.

Иные, лучшие мне дороги права,

Иная, лучшая потребна мне свобода,

Зависеть от царя, зависеть от народа —

Не все ли вам равно?

Бог с ними, никому

Отчета не давать. Себе лишь самому

Служить и угождать...

 

Свобода человека — свобода от всего, что тревожит покой человека, препятствует его воле:

 

Пора, мой друг, пора! покоя сердце просит —

Летят за днями дни, и каждый час уносит

Частичку бытия, а мы с тобой вдвоем

Предполагаем жить...

И глядь — как раз — умрем.

На свете счастья нет, но есть покой и воля.

Давно завидная мечтается мне доля, —

Давно, усталый раб, замыслил я побег

В обитель дальнюю трудов и чистых нег.