На протяжении всего творчества М. Горького инте­ресовал человек, личность, загадки его внутреннего ми­ра. Человеческие мысли и чувства, надежды и мечты, сила и слабость — все это находит отражение на стра­ницах пьесы М. Горького «На дне». Ее персонажи — люди начала XX века, эпохи крушения старого мира и начала новой жизни. Но они отличаются от осталь­ных тем, что общество отвергло их. Это изгои, люди «дна». Страшно и неприглядно место, где живут Сатин, Актер, Бубнов, Васька Пепел и другие: «Подвал, похо­жий на пещеру. Потолок — тяжелые каменные своды, закопченные, с обвалившейся штукатуркой». Почему обитатели ночлежки оказались на «дне» жизни, что привело их сюда?

Актера погубило пристрастие к алкоголю: «Рань­ше, когда мой организм не был отравлен алкоголем, у меня, старик, была хорошая память... А теперь вот... кончено, брат! Все кончено для меня!» Васька Пепел был выходцем из «воровской династии» и ему ничего не оставалось, как продолжить дело отца: «Мой путь — обозначен мне! Родитель всю жизнь в тюрь­мах сидел и мне тоже заказал... Я когда маленький был, так уже в ту пору меня звали вор, воров сын...». Бубнов, бывший скорняк, оставил мастерскую из-за измены жены и страха перед ее любовником: «...толь­ко мастерская-то на жену была... и остался я — как видишь!» Барон, разорившись, пошел служить в «ка­зенную палату», где совершил растрату. Сатин, одна из самых колоритных фигур ночлежки, в прошлом те­леграфист. Он попал в тюрьму за убийство человека, оскорбившего его сестру.

Почти все обитатели «дна» склонны винить не себя, а внешние жизненные обстоятельства в том, что они оказались в бедственном положении. Я думаю, что ес­ли бы эти обстоятельства сложились как-то иначе, ноч­лежников все равно постигла бы та же участь. Это под­тверждает фраза, сказанная Бубновым: «Хоть, по правде говоря, пропил бы я мастерскую... Запой у меня, видишь ли...» По-видимому, катализатором па­дения этих людей послужило отсутствие какого-то нравственного стержня, без которого нет и не может быть личности. В качестве примера можно привести слова Актера: «Пропил я душу, старик... я, брат, погиб... А почему — погиб? Веры у меня не было... Кончен я...».

Первое же серьезное испытание у каждого закончи­лось крахом всей его жизни. А между тем, Барон мог бы поправить свои дела не путем кражи казенных средств, а вкладывая имеющиеся у него деньги в вы­годные дела; Сатин мог проучить обидчика сестры дру­гим способом; а для Васьки Пепла неужели мало на­шлось бы мест на земле, где никто ничего не знает ни о его прошлом, ни о нем самом? И так можно сказать о многих обитателях «дна». Да, у них нет будущего, од­нако в прошлом был шанс не попасть сюда, но они им не воспользовались.

Теперь им остается только жить иллюзиями и не­сбыточными надеждами. Актер, Бубнов и Барон живут воспоминаниями о невозвратном прошлом, проститутка Настя тешится мечтами о великой настоящей любви. И вместе с тем, люди, один другого униженнее, отверг­нутые обществом, ведут нескончаемые споры. Споры не столько о хлебе насущном, хотя и живут впроголодь, сколько о духовных и нравственных проблемах. Их ин­тересуют такие вопросы, как правда, свобода, труд, ра­венство, счастье, любовь, талант, закон, гордость, чест­ность, совесть, сострадание, терпение, жалость, покой, смерть... Все это их волнует в связи с еще более важ­ной проблемой: что такое человек, для чего он явился на землю, в чем подлинный смысл его бытия? Бубнова, Сатина, Луку вообще можно назвать философами ноч­лежки.

Все герои пьесы, за исключением, пожалуй, Бубно­ва, отвергают «ночлежный» образ жизни, надеются на поворот судьбы, который вынесет их со «дна» на по­верхность. Так, слесарь Клещ говорит: «Я —рабочий человек... я с малых лет работаю... Ты думаешь, я не вырвусь отсюда? Вылезу, кожу сдеру, а вылезу... Вот, погоди», умрет жена...» Хронический пьяница Актер на­деется на чудодейственную лечебницу с мраморными полами, которая вернет ему силу, здоровье, память, та­лант и аплодисменты зрителей. Несчастная страдалица Анна мечтает о покое и блаженстве в загробной жизни, где наконец-то ей воздастся за ее терпение и муки. От­чаянный Васька Пепел убивает хозяина ночлежки Костылева, видя в нем воплощение жизненного зла. Его мечта —уехать в Сибирь и начать там новую жизнь вместе с любимой девушкой. Все эти иллюзии поддер­живает странник Лука. Лука владеет мастерством про­поведника и утешителя. Горький изображает его как врача, считающего всех людей неизлечимо больными и видящего свое призвание в том, чтобы скрыть это от них и смягчить их боль. Но жизнь на каждом шагу оп­ровергает позицию Луки. Больная Анна, которой Лука обещает божеское воздаяние на небесах, говорит: «Ну... еще немножко... пожить бы... немножко! Коли там муки не будет... здесь можно потерпеть... можно!» Актер, по­верив сначала в свое излечение от алкоголизма, в кон­це пьесы сводит счеты с жизнью. Истинную цену уте­шениям Луки определяет Васька Пепел: «Ты, брат, мо­лодец! Врешь ты хорошо... сказки говоришь приятно! Ври, ничего... мало, брат, приятного на свете!»

Лука полон искренней жалости к людям, но он не в силах что-либо изменить, помочь обитателям ноч­лежки зажить иной жизнью. Сатин в своем знаменитом монологе отвергает подобное отношение как унизитель­ное, подразумевающее какую-то убогость и несостоя­тельность тех, на кого эта жалость направлена: «Надо уважать человека! Не жалеть», не унижать его жалос­тью, уважать надо!» Я думаю, что в этих словах выра­жается позиция самого писателя: «Человек!.. Это зву­чит ...гордо!»

Какова же дальнейшая судьба обитателей ночлеж­ки? Ее нетрудно представить. Вот, скажем, Клещ. В начале пьесы он еще пытается выбраться со «дна» и зажить нормальной жизнью. Ему кажется, что «вот умрет жена», и все волшебным образом изменится к лучшему. Но после смерти Анны Клещ, оставшийся без денег и инструментов, вместе с другими мрачно по­ет: «Я и так не убегу». И действительно, не убежит, как и все остальные обитатели ночлежки. Каковы же пути спасения людей «дна» и существуют ли они вооб­ще? Лет десять-пятнадцать назад школьники писали, что единственный выход — это социалистическое пере­устройство жизни, уничтожение существующего строя. По моему мнению, реальный выход из положения на­мечается в речи Сатина о правде. Люди смогут подняться со «дна» лишь тогда, когда научатся уважать себя, обретут чувство собственного достоинства, станут достойными звания Человека. Человек для Горького — это почетное имя, звание, которое нужно заслужить.