Сценическое, театральное искусство стро­ится

на человеке и на слове, причем в коме­дии и

драме слово имеет гораздо более веское и

внушительное значение, чем в романе, в повести.

М. Горький

 

Высказывание Горького, приведенное в эпиграфе, свиде­тельствует о его отношении к языку драматических произве­дений. Сравнивая работу писателя над романом и пьесой, горь­кий отмечал, что, «сочиняя роман, писатель пользуется двумя приемами: диалогом и описанием. Драматург пользуется толь­ко диалогом. Он, так сказать, работает голым словом...».

Действительно, в любом художественном произведении (кроме драматургического) можно встретить портретное опи­сание героев и их характеров, пейзажные зарисовки и раз­личные рассуждения автора на ту или иную тему. В драма­тургическом произведении нет ничего, кроме реплик персо­нажей и коротких авторских ремарок. Но ремарки служат только для объяснения читателю или актеру обстановки, поэтому основная смысловая нагрузка произведения заключена в монологах и диалогах персонажей. Именно из них мы можем составить портрет героев, узнать об их характерах и поступках, понять отношение автора к своим героям и к со­бытиям, положенным в основу произведения, то есть рас­крыть основное идейное содержание пьесы.

Горький говорил, что, начиная писать, он прежде всего видит человека, его мысли, его речь. И в подтверждение этого Горький рассказывал о том, как возникла идея написа­ния пьесы «Дети солнца». Эта пьеса была написана под впе­чатлением высказывания молодого талантливого физика Ле­бедева: «Ключ к тайнам жизни — химия».

Каковы же речевые особенности этой пьесы? Какое звуча­ние получила в пьесе услышанная Горьким фраза? Каким об­разом речь персонажей раскрывает их характеры и даже со­здает их портреты?

Пьеса «Дети солнца» начинается с диалога Протасова и Романа. И уже из первых двух реплик можно составить представление о том, что за типы перед нами.

«Послушай, дворник!» — обращается Протасов к Роману. В этом обращении и в следующей за ним реплике Романа «Чего?» отчетливо проявляется не только интеллигентность главного героя, но и его оторванность от жизни, и неумение построить свою речь в соответствии с ситуацией. Аналогич­ную картину мы видим и в заключительной сцене. Здесь на­пряжение действия не соответствует речи Протасова. Прота­сов взволнованно обращается к Егору, после того как тот его едва не убил: «Вы... ужасно глупы, сударь мой».

Характерна речь и других персонажей пьесы. Особенно выделяется речь Антоновны, Римы, Меланьи, Тропинина и Назара.

Речь Антоновны полна просторечий: «уделаешь», «напус­тишь угару», «дверь отворю»; простых, но метких сравне­ний: «Сахар грызет, как репу», «Самовар выхлебала, совсем как лошадь».

Меланья, стремясь покорить сердце Протасова, старается понять смысл науки, но из-за своей малограмотности посто­янно путается в терминах. «Не понимаю я формулов», — в отчаянии заявляет она Протасову.

Горничная Рима, мечта которой — выйти замуж за бога­того, старается говорить «на господский манер»: «что-с», «не глупая-с», «хорошо-с». «Свистит, как змея», — говорит о ней Протасов.

Бывший офицер, опустившийся пьяница, Тропинин, пы­таясь продемонстрировать свое «благородное» происхожде­ние, изъясняется витиевато, коверкая французские слова: «сапсапогэ», «ибо счастье превратно...», «бои вояж», «до приятного свидания».

Еще более сложна речь у разбогатевшего купца Назара, который стремится сложностью речи хоть как-то подняться до уровня интеллигенции. «Вот я возымел охоту к расшире­нию русской промышленности... для чего думаю заводик по­ставить, чтобы пивные бутылки выдувать...»

Литературные критики отмечают, что характерными осо­бенностями языка драматургических произведений Горького являются афористичность, своеобразие метафор, оригиналь­ность пунктуации.

Каким же образом проявляется эта особенность в пьесе «Дети солнца»? Пьеса, выросшая из афоризма, насыщена «крылатыми» словами и выражениями.

Какова же роль афоризмов в пьесах Горького? Афоризмы в пьесе играют двоякую роль. Прежде всего они служат для ха­рактеристики персонажей. Афоризмы расставляют по местам основные противостоящие группы героев: с одной стороны — представители народа, с другой — интеллигенция. Персона­жам из народа Антоновне, Егору свойственны афоризмы, вы­ражающие народную мудрость. Например, Егор говорит Про­тасову: «Бородатому нянька — не указ», желая подчеркнуть этим, что у Павла должна быть своя точка зрения на взаимо­отношения между людьми. Афоризмы Антоновны, человека, прожившего долгую жизнь, нередко принимают форму посло­виц, поговорок. Высказывая свой взгляд на отношение Павла к Елене, она ворчит: «Никакого внимания женщине нет... видно, пошену слопал, чашку об пол». Ее недовольство моло­дой прислугой также приобретает форму поговорки: «А те­перь все норовят в баре, а повадки — как у твари».

Наиболее близки к народным афоризмы Чепурного, зани­мающего особое положение в кругу персонажей пьесы. Без­условно относясь к интеллигенции, Чепурной более тесно связан с народом, часто общается с ним, знает его нрав, ему близка народная речь. Поэтому в его речи афоризмы фило­софского содержания, свойственные интеллигентской среде, переплетаются с житейскими истинами.

В беседах с Лизой он выражает свою философию, осно­ванную как на размышлениях, теории, так и на житейском опыте. Поэтому в его речи афоризм «Люди грубы и жестоки. Это их природа» соседствует с высказываниями: «Мастеро­вые — они все пьяницы».

Совсем иначе выглядят афоризмы Протасова, Лизы, Вол­гина.

Философские афоризмы Лизы образны и поэтичны. «Там,

где пролита кровь, никогда не вырастут цветы... там растет только ненависть».

В речи Протасова афоризмы, философские по своему со­держанию, часто выглядят как отрывки из научных книг. Например: «Только в области разума человек свободен, толь­ко тогда он — человек, когда разумен, и если он разумен, он, честен. Добро создано разумом, без сознания — нет добра».

Отличительной чертой драматургии Горького является также использование слов-лейтмотивов.

В ранних произведениях особенно остро ставилась про­блема человека. Эта проблема является центральной и в «Детях солнца». Поэтому в этой пьесе, как и в других ран­них произведениях, лейтмотивом проходит слово «человек». Это слово прослеживается в репликах различных персона­жей. Оно возникает в речи Протасова, пытающегося образу­мить Егора: «Человек человека не должен, не может бить». Тему человека подхватывает Чепурной: «Люди — звери, они грубы и грязны». Егор спрашивает Протасова: «Человек я или нет? Почему меня все обижают?» «Прислуга — тоже че­ловек», — заявляет Фияса.

Елена говорит Ванину: «Человек должен поступать так, чтоб на земле было меньше зла».

«Я тоже человеком буду!» — восклицает в надежде Меланья.

Гимн человеку звучит в монологе Протасова в конце вто­рого действия: «Наступит время, из нас, людей, из всех людей, возникнет к жизни величественный, стройный орга­низм — человечество!»

Слово «человек» своеобразно перекликается в пьесе с ме­тафорами и сравнениями. «Свистит, как змея», «Смотрите, какой зверь», «В глазах ее загорелся хитрый огонек зверя»; «Водорослей захотела, корова», «Чего же эта лошадь, новая-то горничная, не убирает со стола?»; «Повадки — как у твари».

В приведенных примерах названия животных служат для образного обозначения каких-то черт характера человека. Сравнение философских афоризмов о человеке с этими мета­форами раскрывает, как мне кажется, мысль Горького о том, что человек еще очень далек от совершенства, от той роли, ко­торая предназначена ему природой. В отдельных поступках человек уподобляется зверю, животному, а иногда и превосхо­дит его по жестокости и грубости. Тема человека и животных вообще характерна для ранних произведений Горького.

Для того чтобы убедиться в этом, достаточно перечитать такие его произведения, как «Песня о Буревестнике», «Песня о Соколе», «О Чиже, который лгал, и о Дятле — лю­бителе истины», в которых птицы и звери действуют, подоб­но людям. А в рассказе «Челкаш» главный герой постоянно сравнивается то с хищной птицей, то с волком.

Есть и еще одна интересная особенность пьесы. Это — пунктуация. При чтении пьесы сразу же бросается в глаза расстановка тире и очень большое количество многоточий. «Да ты — пригрози... Я, мол, тебе дам», или «Ну, — будет, старуха! Елена — дома?», или «Но — поймите: мне совсем не нужно, чтобы кипело». И такие необычные фразы можно встретить на каждой странице.

На первый взгляд может показаться, что такая необыч­ная расстановка тире нужна для того, чтобы помочь актеру при исполнении своей роли. Но посмотрим повнимательнее не только на пьесы, но и на другие произведения Горького. В романе «Мать» не менее своеобразная расстановка тире: «Все любят близкое, но — в большом сердце и далекое — близко!» или «Ну, это уж — ничего не поделаешь». В чем же все-таки смысл такой расстановки тире?

Мне кажется, что тире служит писателю для того, чтобы разделить фразу на две равные по значению части. Обычно фраза имеет такое строение, когда ударение падает на ее конец, а начало остается безударным. У Горького же, как мне кажется, обе части фразы оказываются благодаря тире под ударением. Это придает какую-то неуловимую весомость, даже тяжеловесность речи.

Что касается многоточия, то его роль также заключается в том, чтобы разделить фразы на отдельные части. Читая пьесу, мы чувствуем, как персонажи будто обдумывают каж­дое слово, прежде чем его произнести. За этим угадывается медлительность и обстоятельность волжского характера Горького.

Итак, проанализировав текст пьесы «Дети солнца», можно прийти к выводу, что ей свойственны те же черты, что и всей драматургии Горького в целом: афористичность, слова-лейтмотивы, меткость образов в метафорах, особеннос­ти пунктуации.