И. А. Гончаров, на мой взгляд, является писателем, кото­рый быстрее других понял изменения русской жизни, свя­занные с проникновением в старый патриархальный уклад западных буржуазных веяний. Писатель много путешество­вал, а потому очень хорошо узнавал приметы капиталисти­ческого общества, которые появлялись в современной ему России. Автор «Обыкновенной истории» сознавал, что разру­шение феодального уклада является закономерным следстви­ем всего послепетровского периода развития русской исто­рии, что деловитость, предприимчивость отозвались в Рос­сии, с одной стороны, развитием промышленности и торгов­ли, науки и рационализма, с другой — гипертрофией бюро­кратической администрации, тенденцией к «выравниванию» личностей, к маскировке их единообразием мундиров.

Деловой и деятельный административно-промышленный Петербург в романе «Обыкновенная история» противостоит застывшей в феодальной неподвижности деревне. В деревне время помещиков отмечается завтраком, обедом и ужином, сезоны — полевыми работами, благосостояние — запасами продовольствия. В Петербурге весь день размечен по часам, и каждому часу соответствуют свои труды: занятия на службе, на фабрике или вечерние «обязательные» развлечения: театр, визиты, игра в карты. И. А. Гончаров сумел понять, что Пе­тербург и провинция, а в особенности деревня, — это две со­циально-культурные системы, два органически целостных мира и в то же время две исторические стадии состояния об­щества. Переезжая из деревни в город, Александр Адуев пере­ходит из одной социальной ситуации в другую, и само значе­ние его личности в новой системе отношений оказывается не­ожиданно и разительно новым для него. В своем имении, в своих деревнях Адуев — помещик, «молодой барин» — неза­висимо от своих личных качеств фигура не только значимая, выдающаяся, но уникальная, единственная. Жизнь в этой сфере внушает красивому, образованному, способному юному Дворянину мысль, что он «первый в мире», избранник. При­сущие молодости и неопытности романтическое самосозна­ние, преувеличенное чувство личности, веру в свою избран­ность Гончаров связал с феодальным укладом, с русским кре­постническим провинциальным бытом. Именно разоблачение романтизма особенно высоко ценил в «Обыкновенной исто­рии» Белинский: «А какую пользу принесет она обществу!

Какой она страшный удар романтизму, мечтательности, сен­тиментальности, провинциализму!»

Точно в «маленьком зеркале», в первом романе И. А. Гончарова нашла свое отражение «историческая ломка» — переход от феодального общества с его патриар­хально-семейным бытом и соответствующими идеалами к буржуазному укладу. Крепостная деревня, барское поместье рисуются как идеальное в своей неподвижности, раз навсег­да отлившееся воплощение феодальных отношений. Петер­бург — как образ нового, европеизированного, но по своим формам характерного для русской государственности буржу­азного общества.

И. А. Гончарову очень важно было нарисовать в образе Петра Адуева подобное, хоть еще тогда и редкое, совмещение чиновничьей карьеры и капиталистического предпринима­тельства. В этом он видел возможность лаконично и вырази­тельно передать суть Петербурга, его историческое значение в социальном и политическом прогрессе. И. А. Гончаров не был склонен к идеализации современного пути развития русского общества, а тем самым и героя, представляющего это разви­тие. Авторская симпатия в романе заменена другим: истори­ческой и социальной закономерностью, необходимостью пози­ции героя. Называя свой роман «Обыкновенной историей», И. А. Гончаров с иронией, сочувствием и грустью констатиро­вал, что приобщение человека, претендовавшего в начале своей жизни на исключительность, к современному стереоти­пу исторически и социально предопределено. Приобщивший­ся к требованиям «века» Адуев-дядя объясняет провинциаль­ному племяннику «условия игры», без соблюдения которых невозможен жизненный успех. Бурно сопротивляясь советам и требованиям дяди, Александр вынужден в конечном счете следовать им, ибо в мнениях дяди нет ничего индивидуально­го — это веления времени. Потеря героем «Обыкновенной ис­тории» многих неоценимых душевных качеств — простоду­шия, искренности, свежести чувства — сопровождается его ростом, прогрессом, перемещением в высшие слои общества и не просто карьерным, но и умственным усовершенствовани­ем, закалкой воли, расширением опыта, подлинным, а не мнимым повышением его социальной ценности.

Особенность формирования героя И. А. Гончарова состоит в преодолении романтического идеала, приобщении к суро­вой деловой жизни. История героя оказывается отражением исторически необходимых изменений общества. Рациона­лизм, утилитаризм, уважение к труду, стремление к успеху, чувство долга по отношению к делу, избранному в качестве профессии, самодисциплина и организованность, подчинение рассудку, а мысли — конкретным и ближайшим целям, чаще всего интересам службы или другой трудовой деятель­ности, — таков идейный, нравственный и бытовой комплекс, характеризующий типическую личность петербургского пе­риода, а также уклад жизни и нравы Петербурга, наиболее «современного» и европеизированного города России середи­ны XIX в. Подвергая каждый поступок, каждое желание и каждую декларацию племянника суду логики, проверке жи­тейской практикой и критерием пользы, Адуев-старший про­являет нетерпимость к фразе и постоянно рассматривает слова и поступки Александра на фоне опыта других людей. Он приравнивает его ко всем и как бы приглашает принять участие в соревновании между множеством ему подобных жителей Петербурга. Даже от искусства он требует высокой профессиональности и не понимает дилетантизма, занятий литературой, музыкой, сочинения стихов в порядке самовы­ражения. Александр Адуев потрясен требованиями дяди, он усматривает в них обесценивание личности.

Итак, И. А. Гончаров отмечает прогрессивные черты новой культуры, он указал и на потери, возникающие при подчинении ее законам всех сфер жизни. Тупик, к которому приходит Петр Иванович Адуев, как и у современных дея­тельных и одаренных людей в буржуазном обществе, возни­кает отчасти потому, что все личные отношения, в том числе и семейные, оказываются только придатком к «делу» — службе, карьере, предпринимательству и денежным интере­сам.

Адуеву-младшему предначертан путь, во всех деталях по­вторяющий дорогу, пройденную дядей. Рок, который толка­ет его на этот путь (казалось бы, Александр не честолюбец, не алчен, не жаждет денег и может спокойно без особых уси­лий иметь все жизненные удобства в своем наследственном имении), — историческая необходимость. В неосознанном, но непреодолимом стремлении Александра уехать из деревни в неведомый и страшный Петербург и в его втором возвраще­нии в столицу после бегства в деревню, где он хотел укрыть­ся от ударов и разочарований петербургской жизни, отраже­на историческая неотвратимость изменения жизни. Матери Александра — «старосветской» помещице — во сне сын яв­ляется добровольной жертвой, человеком, бросающимся в омут. Так аллегорически изображается неизбежность, кото­рая должна подвигнуть Россию на вхождение в новые, не­привычные и несвойственные ей отношения.