Значение творчества и идей Л. Н. Толстого в развитии русской общественной и философской мысли трудно переоце­нить. В сознании людей конца XIX — начала XX века Тол­стой — человек, который своей теорией непротивления злу насилием фактически пересмотрел многие принципы христи­анства и дал его новую трактовку, а также создал новую фи­лософскую систему. А потому современники Льва Николае­вича не раз обращались к анализу проблем, поставленных Толстым, потому мы можем говорить о влиянии идей Толс­того на мировоззрение многих русских писателей и потому фигура Толстого, его судьба и значимость для русского обще­ства стала объектом интереса многих мыслителей того време­ни. Не был тут исключением и И. А. Бунин.

Можно без преувеличения сказать, что Л. Н. Толстой сде­лался как бы «темой жизни» И. А. Бунина. К его имени Бунин обращается неоднократно, от юношеской поры до конца своих дней. Наиболее полно свое отношение к Л. Н. Толстому И. А. Бунин сформулировал в книге «Осво­бождение Толстого», изданной в 1937 году. Созданию этой книги предшествовали долгие размышления над личностью, творчеством и философией Толстого. Мы не ошибемся, если скажем, что ко времени написания произведения И. А. Бунин уже «переболел» идеями толстовства, стадия увлече­ния прошла. Перед нами предстает зрелый и обдуманный анализ истинного значения жизненного пути гения.

«Освобождение Толстого» — не свод воспоминаний: до­кументальные свидетельства о жизни писателя (от лица самого Бунина, Софьи Андреевны, детей Толстого) приводят­ся лишь для подтверждения общей бунинской концепции смысла бытия мыслителя. Произведение является скорее ре­лигиозно-моралистическим трактатом, в котором подводятся итоги жизни, и своего рода реквиемом по художнику, по фи­лософу, выразившему трагедию творца вообще и самого И. А. Бунина в частности.

И. А. Бунин обостренно чувствует дистанцию между собою и Л. Н. Толстым и понимает, что сам не обладает силой «пророка», а потому величие нравственности Л. Н. Толстого занимает его еще больше. Очерк начинается с цитаты из поучений Будды, и от нее И. А. Бунин проводит параллель между философией Толстого и «неподвижными» восточными религиями и доказывает, что философские и ре­лигиозные искания Толстого, подчинившие себе жизнь, пре­вратили ее в подвиг, придали особую ценность творчеству писателя, напитав ее духовностью.

Для И. А. Бунина Л. Н. Толстой — один из немногих за всю историю человечества людей, кто задумывался над смыс­лом жизни и подчинил этим идеям все свое существование. А потому Л. Н. Толстой стоит в одном ряду с величайшими пророками, святыми, мудрецами. «Однообразие Толстого по­добно тому однообразию, которое свойственно древним свя­щенным книгам Индии, пророкам Иудеи, поучениям Будды, сурам Корана», — пишет И. А. Бунин. На протяжении всей жизни писателя Л. Н. Толстой остается для него создателем абсолютных ценностей в сфере искусства и мысли. «Мечтать о счастье видеть его» — вот тот восторженный лейтмотив, который определяет тональность бунинских размышлений о Толстом. И в этом соединяется и непогрешимый авторитет художника, и восхищение близостью Толстого к народу, его взглядами на человека, на жизнь и на смерть.

Всю жизнь Л. Н. Толстого И. А. Бунин делит на 12 семи­летних этапов: 1 — детство, 2 — отрочество, 3 — юность, 4 — служба, 5 — уход со службы, женитьба, начало работы над «Войной и миром», 6 — жизнь в семье, «Война и мир», 7 — «Анна Каренина», рождение шестерых детей, 8 — «Испо- ведь», «В чем моя вера», 9 — Москва, рассказы для народа, 10 — отказ от авторских прав на произведения, 11 — «Вос­кресение», 12 — смерть. Жизненный путь мыслителя пред­ставляется при этом постоянной борьбой между чем-то беско­нечно великим и необузданным, с одной стороны, и узким, те­лесным — с другой. К концу жизни у Л. Н. Толстого уже нет ни града, ни отечества, ни мира. Остается только «освобожде­ние», уход, возврат к Богу, полное растворение в нем. Всю жизнь бившийся над разгадкой тайны смерти, И. А. Бунин приходит в конце концов к ее поэтизации. Смерть предстает разрушительницей всех противоречий и началом нового, не­ведомого существования: «Пора проснуться, то есть умереть». Анализируя смерти героев Л. Н. Толстого, например Андрея Болконского, который в последние минуты думает о любви, И. А. Бунин создает реквием самому писателю.

И. А. Бунин не может принять ленинского понимания Толстого. Если Ленин говорит, что «Толстой смешон как пророк, открывавший новые рецепты спасения человечест­ва», то И. А. Бунин именно так и только так представляет себе Толстого. Бунину не интересно общественное значение творчества писателя, он проходит мимо социальных противо­речий его произведений. Мысль Бунина течет во внеисторическом, внесоциальном, космическом русле, в «общечелове­ческом» контексте и подкрепляется постулатами буддизма, суждениями Библии и записями самого Л. Н. Толстого. И. А. Бунин пытается вывести законы единой цепи челове­ческого существования, ничтожно малой частицей которой предстает отдельная личность в мириадах людей. Его интере­сует вопрос: «Каково происхождение великих?» Во всех чер­тах и манерах Л. Н. Толстого И. А. Бунин видит частные проявления «зоологической» личности гения.

И. А. Бунин часто уходит от прямой авторской оценки звеньев жизни Л. Н. Толстого, подбирая свидетельства его близких, друзей, приводя высказывания самого Толстого и сближая их с цитатами из Библии, поучениями Будды, анти­чных мыслителей. Так постепенно вырисовывается основная тема очерка: Бунин славит жизнь Толстого, которая предста­ет в его изображении не просто как движение по пути «разо­чарования в мирском», но как безмерное расширение лич­ности, приведшее к отказу от всего корыстного, суетного, временного, к мучительным усилиям решить «самое глав­ное» — понять смысл существования.

Несомненным достоинством книги являются наблюдения над личностью Л. Н. Толстого, именно они помогают просле­дить постоянную борьбу мыслей и чувств. Утверждая существование необъятного мира художника, И. А. Бунин пока­зывает, как постепенно включает в себя личность Л. Н. Толс­того все скорби, чаянья и радости мира. Для И. А. Бунина жизнь Л. Н. Толстого — великий подвиг, где главным было расширение личности, отказ от эгоистического существова­ния; сама же фигура Л. Н. Толстого, по его мнению, столь громадна, что сопоставима лишь с Буддой и Христом.