Сатирические произведения В. Маяковский созда­вал на всех этапах своего творчества. Известно, что в ранние годы он сотрудничал в журналах «Сатирикон» и «Новый сатирикон», а в своей автобиографии «Я сам» под датой «1928», то есть за два года до смерти, написал: «Пишу поэму «Плохо» в противовес поэме 1927 года «Хорошо». Правда, «Плохо» поэт так и не на­писал, но сатире отдавал дань и в стихах, и в пьесах. Ее темы, образы, направленность, исходный пафос ме­нялись.

Рассмотрим их подробнее. В ранней поэзии В. Маяковского сатира продиктована прежде всего пафосом антибуржуазности, причем пафосом, нося­щем романтический характер. В поэзии В. Мая­ковского возникает традиционный для романтичес­кой поэзии конфликт творческой личности, автор­ского «я» — бунт, одиночество (недаром часто стихи раннего В. Маяковского сравнивают с лермонтовскими), желание дразнить, раздражать богатых и сы­тых.

Для футуризма, направления, к которому принад­лежал молодой автор, — это было типично. Чуждая обывательская среда изображалась сатирически. Поэт рисует ее как бездуховную, погруженную в мир низ­менных интересов, в мир вещей:

 

Вот вы, мужчина, у вас в усах капуста

Где-то недокушанных, недоеденных щей;

Вот вы, женщина, — на вас белила густо,

Вы смотрите устрицей из раковин вещей.

 

Уже в ранней сатирической поэзии В. Маяковский использует весь арсенал традиционных для поэзии, для сатирической литературы, которой столь богата русская культура, художественных средств. Так, он использует иронию в самих названиях целого ряда произведений, которые поэт обозначил как «гимны»: «Гимн судье», «Гимн ученому», «Гимн критику», «Гимн обеду». Как известно, гимн — это торжественная песнь. Гимны же Маяковского — это злая сатира. Его герои — унылые люди, которые сами не умеют радо­ваться жизни и завещают это другим, стремятся все регламентировать, сделать бесцветным и унылым. В качестве места действия своего гимна поэт называет Перу, но подлинный адрес вполне прозрачен. Особенно яркий сатирический пафос слышится в «Гимне обеду». Герои стихотворения — те самые сытые, которые обре­тают значение символа буржуазности. В стихотворе­нии используется прием, который в литературной на­уке носит название синекдоха: вместо целого называют часть. В «Гимне обеду» вместо человека действует же­лудок:

 

Желудок в панаме! Тебя лъ заразят

Величием смерти для новой эры?!

Желудку ничем болеть нельзя,

Кроме аппендицита и холеры!

 

Своеобразным поворотным моментом в сатиричес­ком творчестве В. Маяковского стала сочиненная им в октябре 1917 года частушка:

 

Ешь ананасы, рябчиков окуй,

День твой последний приходит, буржуй.

 

Здесь еще и ранний романтический поэт, и В. Мая­ковский, поставивший свое творчество на службу но­вой власти. Эти отношения — поэт и новая власть — складывались далеко не просто, это отдельная тема, но одно несомненно — бунтарь и футурист В. Маяков­ский искренне поверил в революцию. В автобиографии он писал: «Принимать или не принимать? Такого во­проса для меня (и для других москвичей-футуристов) не было. Моя революция».

Сатирическая направленность поэзии В. Маяков­ского меняется. Во-первых, ее героями становятся враги революции. Эта тема на долгие годы стала важ­ной для поэта, она дала обильную пищу его творчест­ву. В первые годы после революции это стихи, кото­рые составляли «Окна РОСТА», то есть Российского телеграфного агентства, выпускающего агитационные плакаты на злобу дня. В. Маяковский принимал учас­тие в их создании и как поэт, и как художник — к многим стихотворениям прилагались рисунки, вер­нее, то и другое создавалось как единое целое в тра­диции народных картинок — лубков, также состояв­ших из картинок и подписей к ним. В «Окнах РОСТА» В. Маяковский использует такие сатирические при­емы, как гротеск, гипербола, пародия — так, некото­рые надписи создаются на мотивы известных песен, например, «Во Францию два гренадера...» или извест­ной по шаляпинскому исполнению «Блохи». Персона­жи их — белые генералы, несознательные рабочие и крестьяне, буржуи — непременно в цилиндрах и с толстым животом.

К новой жизни Маяковский предъявляет максима­листские требования, поэтому многие его стихи сати­рически показывают ее пороки. Так, большую извест­ность приобрели сатирические стихотворения В. Мая­ковского «О дряни», «Прозаседавшиеся». Последнее создает гротескную картину того, как новые чиновни­ки бесконечно заседают, хотя на фоне того, что мы знаем о деятельности тогдашних властей в России, эта их слабость выглядит довольно безобидно. В том, что на очередном заседании сидят «людей половины», не только реализация метафоры — люди разрывают­ся пополам, чтобы все успеть, — но и сама цена таких заседаний.

В стихотворении «О дряни» к В. Маяковскому словно бы возвращается прежний антиобыватель­ский пафос. Достаточно безобидные детали быта вроде канарейки или самовара приобретают звуча­ние зловещих символов нового мещанства. В финале стихотворения возникает опять-таки гротескная картина — традиционный для литературы образ оживающего портрета, на этот раз портрета Маркса, который выступает с довольно странным призывом свернуть головы канарейкам. Понятен этот призыв только в контексте всего стихотворения, в котором канарейки приобрели столь обобщенное значение. Менее известны сатирические произведения В. Мая­ковского, в которых он выступает не с позиции воин­ствующей революционности, а с позиций здравого смысла. Одно из таких стихотворений — «Стихотво­рение о Мясницкой, о бабе и о всероссийском мас­штабе».

Здесь революционное стремление к глобальной переделке мира приходит в прямое противоречие с обыденными интересами рядового человека. Бабе, которой «грязью обдало рыло» на непролазной Мяс­ницкой улице, нет дела до глобальных всероссий­ских масштабов. Это стихотворение перекликается с полными здравого смысла речами профессора Пре­ображенского из повести М. Булгакова «Собачье сердце». Таким же здравым смыслом пронизаны са­тирические стихи В. Маяковского о страсти новых властей к тому, чтобы всем и всему давать имена ге­роев. Так, в стихотворении «Ужасающая фамильяр­ность» появляются придуманные поэтом, но вполне достоверные «Гребенки Мейерхольд» или «Собака имени Полкан».

В 1926 году В.Маяковский написал стихотворение «Строго воспрещается»:

 

Погода такая, что маю впору.

Май — ерунда. Настоящее лето.

Радуешься всему: носильщику, контролеру билетов.

Руку само подымает перо,

и сердце вскипает песенным даром.

В рай готов расписать перрон

Краснодара.

Тут бы запеть соловью-трелеру.

Настроение — китайская чайница!

И вдруг на стене: — Задавать вопросы контролеру

строго воспрещается! —

И сразу сердце за удила.

Соловьев камнями с ветки.

А хочется спросить:

— Ну, как дела?

Как здоровьице? Как детки? —

Прошел я, глаза к земле низя,

только подхихикнул, ища покровительства,

И хочется задать вопрос, а нельзя —

еще обидится правительство!

 

В стихотворении происходит столкновение естест­венного человеческого порыва, чувства, настроения с казенщиной, с канцелярской системой, в которой все регламентировано, строго подчинено правилам, ос­ложняющим людям жизнь. Не случайно стихотворе­ние начинается весенней картиной, которая должна рождать и рождает радостное настроение, самые обы­денные явления, вроде перрона вокзала, вызывают поэтическое вдохновение, песенный дар. В. Маяков­ский находит удивительное сравнение: «Настрое­ние — китайская чайница!». Сразу же рождается ощущение чего-то радостного, праздничного. И все это перечеркивает строгий канцеляризм. Поэт с пора­зительной психологической точностью передает ощу­щение человека, который становится предметом стро­гого запрета — он делается приниженным, уже не смеется, а «подхихикивает, ища покровительства». Стихотворение написано характерным для творчества В. Маяковского тоническим стихом, и, что типично для поэтического мастерства художника, в нем «рабо- тают» рифмы. Так, самое веселое слово — «чайни­ца» — рифмуется с глаголом «воспрещается» из убо­гой казенной лексики. Использует здесь поэт и свой­ственный ему прием — неологизмы: трелеру, низя — деепричастие от несуществующего «низить». Они ак­тивно работают на раскрытие художественного смыс­ла. Лирический герой этого произведения не оратор, не борец, а прежде всего человек с его естественным настроением, неуместным там, где все подчинено строгому регламенту.

Сатирические стихи В. Маяковского современно звучат и сегодня.