Грин Александр Степанович (псевд. Александра Степановича Гриневского) (1880-1932).

Видный рус. сов. прозаик, более известный произв. др. жанров (романтической прозы), ныне один из самых читаемых отечественных авторов, создатель уникального худож. мира, чье тв-во близко и к фэнтези, и к утопии, и к лит-ре о сверхъестественном. Род. в г.Слободский (Вятской губ.), провел тяжелое детство, перепробовал множество профессий: был матросом, грузчиком, золотоискателем, лесорубом, плотогоном, маляром, гасильщиком нефтяных пожаров, выступал шпагоглотателем в бродячем цирке. Записался в армию, дважды бежал из батальона; увлекшись эсэровской пропагандой, занялся революционной деятельностью, подвергался тюремному заключению и ссылкам (выбрал лит. псевд., потому что разыскивался полицией). Печататься начал с 1906 г.; с 1910-х гг. — професс. писатель. После Окт. революции держался вызывающе в стороне от «генеральной линии» сов. лит-ры, встречая непонимание и неприязнь критики (хотя избежал той травли, к-рая досталась Е. Замятину, М. Булгакову и др. «неприсоединившимся»); результатом стало постепенное отлучение Г. от лит-ры и читателей. Умер в Старом Крыму от рака, в нищете и одиночестве.

Пик читательской популярности Г. пришелся на период хрущевской «оттепели» (незадолго до этого, в разгар кампании против «безродных космополитов», произв. писателя были вычеркнуты из планов изд-в, не выдавались в б-ках); в 1960-х гг., на волне нов. роматического подъема в стране Г. превратился в одного из самых издаваемых и почитаемых отечественных авторов, кумира молодого читателя. Тогда же выяснилось, что мн. аспекты его тв-ва — выдуманная писателем, никогда не существовавшая на геогр. картах Страна Гринландия, внешне реалистическая и худож. совершенная, также пронизывающая почти все гл. произв. фантастика (в широком спектре — от НФ до фэнтези, готического романа и «лит-ры ужасов») и общая романтическая недосказанность, — позволяют считать Г. одним из недооцененных при жизни основоположников сов. фантаст. лит-ры. В то же время его проза с трудом поддается точной жанровой классификации, и всякая привязка к уже существующим «ярлычкам» неизбежно приведет к искажению реального — уникального — места Г. в отечественной лит-ре.

В сов. время вышли 11 сб. р-зов Г., а также крупные вещи — «повесть-феерия» «Алые паруса» (1923) и романы: «Блистающий мир» (1923; 1924), «Золотая цепь» (1925; 1926), «Сокровище Африканских гор» (1927), «Бегущая по волнам» (1928), «Джесси и Моргиана» (1929), «Дорога никуда» (1930). Попытки объединить их предпринимались еще до революции — Собр. соч. в 3-х тт. (1913), незаконченное ПСС в 15-и тт. (1928-29) — и были продолжены в последние десятилетия: Собр. соч. в 6-и тт. (1965) и др. Хотя ряд специалистов вообще склонен отрицать принадлежность Г. к фантаст. лит-ре, ее элементы легко различимы во всем его тв-ве. Мн. герои обладают фантаст. способностями: ходят по воде, «аки по суху» — «Огненная вода» (1917), «Бегущая по волнам»; летают как птицы — «Состязание в Лиссе» (1921), «Блистающий мир»; им присущ дар ясновидения — как в р-зе «Путь» (1911), или чудовищная сила — как в р-зе «Гатт, Витт и Редотт» (1924); однако все эти свойства никак науч. не обоснованы и представляют собой худож. прием «символической» (по определению самого Г.) прозы. Однако можно обнаружить в ней и прямое использование элементов НФ: в «Золотой цепи» действует робот — слуга, а в р-зе «Серый автомобиль» (1925), приближающемся к жанру «лит-ры ужасов», — еще одна механическая «кукла», ополчившаяся на своего создателя.

Более чем вольная экранизация последнего р-за (см. «Господин оформитель») имеет минимальное отношение к первоисточнику; выход фильма подытожил череду многочисленных и — за исключением, м.б., нефант. фильма «Алые паруса» (1961) — откровенно неудачных отечественных экранизаций Г. (см. «Бегущая по волнам», «Блистающий мир», «Золотая цепь»). Методы комбинированной съемки позволяли показать летящего человека, в то время как, по характеристике самого Г., «это вовсе не человек летает, это парение духа!» (о романе «Блистающий мир»). Худож. мир Г. по-своему утопичен, идеален и населен часто идеальными героями, нашедшими свое счастье и воплотившими в жизнь свои грезы, — и этим принципиально отличается от мира произв. Э. По и А. Бирса, с к-рыми писателя чаще всего сравнивают. Влияние его на отечественную НФ — в осн., косвенное, однако «в значительной мере ему мы обязаны тем, что наша фантастика, отсвечивающая металлом звездолетов и счетнорешающих машин, потеплела в 50-60-е годы человеческими страстями» (А. Бритиков).