Белый Андрей (псевдоним Бориса Николаевича Бугаева) - писатель. Род. 1880; сын профессора математики Н. В. Бугаева (см.). Окончил Московский ун-т по естественному факультету (был потом и на филологическом). В 1906—1907 жил за границей; в 1910—1911 путешествует по Италии, Египту, Палестине. Годы 1912—1916 проводит, б. ч., в Брюсселе, Париже, Мюнхене, в Швейцарии. С осени 1916 живет в России; в Петрограде участвует в Вольной философской ассоциации (Вольфила), в Москве некоторое время работает в Пролеткульте (1918—19), в театр. отд. Наркомпроса и др. учреждениях. С 1921 по 1923 живет в Берлине, потом снова в Москве. — Дворянского происхождения по отцу, купеческого — по матери, Б. был воспитан в среде столичной буржуазной интеллигенции. В социально-культурный комплекс знакомых и близких Б. надо еще включить представителей крупной буржуазии, меценатов-миллионеров, как Рябушинский, Терещенко и др. Из дворянских и купеческих кругов к Б. шли авторитарные формы миросозерцания и религиозные настроения, легко переходившие в мистику. Политические взгляды этой среды подготовляли будущие выступления «кадетов» и «октябристов» с ярко выраженным национализмом и идеей великодержавности. Наконец, эта среда «устремлялась меблировать свою жизнь на западноевропейский лад и проводить свои досуги с изящной утонченностью» (Луначарский). Отсюда — культ красоты, эстетство. — Мистицизм у Б. обнаружился рано и остался навсегда. Влияние Вл. Соловьева сообщало мистицизму Б. характер эсхатологический. По временам у Б. вспыхивает раздражение против кружкового «мистериального наркоза», против «апокалипсических экстазов, если они преподаются в кабачках», и он призывает «с пути безумий к холодной ясности искусства, к гистологии науки», к «строгости теории познания». Но позитивистом Б. не стал. Крайний индивидуалист, Б. остро ощутил свое одиночество. Он пробует найти спасение в своеобразном народничестве (стихи 1904—07; цикл «В полях») и объявляет уже себя «пророком полей». Из общения с деревней Б. вынес сюиту стихотворений бытового «некрасовского» типа. Но полевая романтика не спасла «согбенного, бледного странника». Разочарование Б. в крестьянской России было тем острее, что Б. подходил к ней с отголосками барских, усадебных вкусов. Б. покидает деревню, вновь возвращаясь к привычной культуре столицы. Здесь он быстро перебрасывается от «экспериментальной эстетики» к умозрению. Он конструирует литературную теорию символизма, но символизм оказывается для Б. «не литературной школой, а новым мировоззрением, гармонически сочетающим религиозный, жизненный путь, искусство и спекулятивное мышление». «Смысл искусства — только религиозен». Отсюда новый порыв — в антропософию. С 1912 Б. становится учеником антропософа Рудольфа Штейнера и вместе с его последователями строит в Швейцарии, в Дорнахе, «Иоанново здание». Неуравновешенный, стремительный, мечущийся от одной доктрины к другой, Б., однако, вращался в определенном замкнутом кругу. В литературе Б. появился в 1901. За 25 лет он создал немалое количество книг, являясь одним из самых продуктивных русских писателей. Вся совокупность книг Б. распадается на 4 группы: 1) лирика и «симфонии», 2) романы, 3) поэтика и 4) публицистика. Ранняя лирика собрана в 3 книгах: «Золото в лазури» (1904), «Пепел» (1908) и «Урна» (1909). Здесь и пейзаж, и интимная лирика, и бытовые зарисовки деревни и провинции, и воссоздание старины (в том числе и барской), и философские мотивы; все три книги — лирическая исповедь, дневник поэта. С 1910 Б. отходит от стихотворства, но после революции опять к нему возвращается: «Королевна и рыцари» (1919); две поэмы: «Христос воскресе» (1918) и «Первое свидание» (1921); «Звезда» (1922), «После разлуки» (1922). Б. — большой мастер метра и ритма. — Переходом к прозе являются «симфонии», — жанр, созданный Б.: «Симфония северная» (1-я, героическая, 1904); симфония 2-я, драматическая (1902); симфония 3-я, «Возврат» (1904); симфония 4-я, «Кубок мятелей» (1908). В них сказалось пристрастие Б. к музыке, форму которой он хотел перенести в поэзию. Симфонии написаны ритмической прозой. Содержание их прихотливо, фантастично, нередко чрезвычайно туманно. За симфониями последовали романы. В первом из них: «Серебряном голубе» (1910, — первой части трилогии «Восток или Запад») Б. связывает в одной фабуле мистика-интеллигента Дарьяльского с народной мистической сектой «голубей» — сближение, характерное для русских барских и интеллигентских религиозных метаний. Второй роман «Петербург» (отд. изд. 1916, первоначально был напечатан в сборнике «Сирин» в 1913) произвел на читающую публику большое впечатление. Стилистически это, действительно, интересное произведение: богатство эпитетов и метафор, искусное описание обстановки, музыкальность всего сказа, изящное сочетание эпических партий и лирических отступлений — обнаруживают зрелого мастера. Но сильно чувствуются в произведении подражания манере Гоголя, Достоевского, Толстого. Роман имел задачей дать синтезированное изображение политического центра страны в революционный 1905 год. Но автор, плохо подготовленный к социально-политическим проблемам, или схватывает только внешность событий или невольно суживает смысл явлений, сбиваясь на обывательское их понимание; рабочее и вообще социально-революционное движение не понято и не изображено. Из других романов значителен «Котик Летаев» — «Детство и отрочество» Б., где, однако, к любопытным эпическим картинам густо примешаны всякие «оккультные» отступления. Последними эпическими произведениями Б. являются пока «Московский чудак» и «Москва под ударом» (изд. «Круг», М., 1926), начинающие широкозадуманный цикл «Москва». Критические и теоретические работы Б. сосредоточены в 3 сборниках: «Луг зеленый» (1910), «Символизм» (1910) и «Арабески» (1911); имеется еще несколько отдельных книжек: «Трагедия творчества. Достоевский и Толстой» (1911), «Поэзия слова» (1922) и пр. Здесь самыми крупными являются две группы статей: о символизме и о русском стихе. Символизм охарактеризован не только как школа, но и как миросозерцание. В работах Б. о русском стихе он является зачинателем формальной поэтики; хотя в них есть ценные наблюдения, но допущены и серьезные научные промахи. Б. — один из четырех крупнейших представителей русского символизма (Брюсов, Блок, Бальмонт и Белый). Как теоретик, он наиболее последовательный из них. Его метрологические работы оказали сильное влияние на литературоведение. Но многое в творчестве Б., как и во всем движении символизма, умерло вместе с тем социально-политическим строем, которым они были обусловлены.