О красавица Сайма, ты лодку мою колыхала, Колыхала мой челн, челн подвижный, игривый и острый, В водном плеске душа колыбельную негу слыхала, И поодаль стояли пустынные скалы, как сестры. Отовсюду звучала старинная песнь — Калевала: Песнь железа и камня о скорбном порыве титана. И песчаная отмель — добыча вечернего вала, Как невеста, белела на пурпуре водного стана. Как от пьяного солнца бесшумные падали стрелы И на дно опускались и тихое дно зажигали, Как с небесного древа клонилось, как плод перезрелый, Слишком яркое солнце, и первые звезды мигали; Я причалил и вышел на берег седой и кудрявый; Я не знаю, как долго, не знаю, кому я молился... Неоглядная Сайма струилась потоками лавы, Белый пар над водой тихонько вставал и клубился. |
|