Мы живем в нелегкое время, но должны быть благо­дарны ему хотя бы за то, что к нам вернулись незаслужен­но забытые имена и произведения. Среди них Е. Замятин и его роман «Мы». Эта книга, оказавшая огромное влияние на европейскую литературу, изучавшаяся в учебных заве­дениях многих стран, в России была опубликована почти через семьдесят лет после своего появления. Почему? На­верное, потому что ее автор не умел лгать и не хотел скры­вать своей тревоги при виде того, что происходило с его родиной после Октября 1917 года. Писатель разделил судь­бу многих своих современников: его книги не печатали, а сам он вынужден был эмигрировать. Справедливой остается горькая истина о том, что нет пророка в своем отечестве.

«Мы» — роман о будущем, о далеком будущем — через тысячу лет. В нем проверяется состоятельность мечты, на протяжении веков сопутствовавшей человеческой цивили­зации. Тревожное ощущение возникает уже от названия книги. «Мы» — слово-лозунг, слово-символ сознания мас­сы. Писатель показывает реальную суть утопии, осуществ­ленной якобы от имени большинства и ради его блага. В категоричности «мы» звучит запрет на «я». Именно на этом запрете зиждется власть Единого Государства, о котором рассказывается в романе. Повествование ведется в форме дневника главного героя, что придает особую достоверность, позволяет познакомиться с судьбой и взглядами одного из жителей общества будущего, с языком и стилем Единого Государства. Сюжет романа воспроизводит не самые безоб­лачные дни в жизни «нового мира». В Едином Государстве зреет заговор, появляется подпольная организация «Мефи». На первый взгляд, это кажется абсурдным. Заго­вор против счастья, против «земного рая»? Но посмотрим, какой же социальный прогноз делает Е. Замятин?

Мы видим великое Единое Государство, которое возник­ло после Двухсотлетней войны, когда выжили всего «0,2 населения земного шара». Они победили не только врагов, но и саму природу. Люди отгородились от нее Зеленой Сте­ной, за которую запрещено выходить. Веточку ландышей можно достать только в Ботаническом Музее. Жизнь Еди­ного Государства подчинена Часовой Скрижали, в соответ­ствии с которой все одновременно спят, просыпаются, едят «нефтяную пищу», гуляют, работают и даже занимаются любовью. Для того чтобы управлять людьми, есть «искус­ная, тяжкая рука Благодетеля». Для того чтобы следить, как исполняется повседневный регламент, «есть опытный глаз хранителей». Быть счастливым — долг каждого. Не­обходимое условие существование в Едином Государстве — идеальный, отлаженный быт. Но чистота и порядок в до­мах — это часть надзора за частной жизнью граждан. Стек­лянные жилища просматриваются насквозь, шторы опус­каются только тогда, когда разрешена любовь по «розо­вым талонам». В Едином Государстве не может быть долгих привязанностей, искренних чувств. Здесь каждый принад­лежит всем. Если нет любви, то нет и семьи. Детей разре­шено иметь только тем, кто соответствует Материнской и Отцовской Нормам, но родителями в полной мере не стано­вятся и они, так как их питомцев воспитывает Государ­ство. Эти реалии будущего перестают удивлять, когда вспо­минаешь, что речь идет не о людях, а о «нумерах».

Как будто все равны и счастливы, не о чем не думают, ни в чем не сомневаются, однако это не совсем так. Среди героев есть те, кого не удовлетворяет такое «счастливое» будущее. Чаще всего протест исходит от женщин, так как им тяжелее всего смириться с жизнью без любви. Так счи­тает 0-90, которая решает родить ребенка, хотя и не под­ходит под Материнскую Норму. Другая героиня — 1-330 — возглавляет восстание против Единого Государства. Именно благодаря этой женщине пробуждается «я» в глав­ном герое. Д-503 влюбляется по-настоящему, в нем просы­пается душа. Бывший законопослушный гражданин начи­нает сомневаться в безукоризненности «идеальной несво­боды», собирается отдать «Интеграл» в руки бунтовщиков. Но для 1-330 роман с Д-503 — это только задание. Сокру­шенный ревностью и разочарованием, главный герой согла­шается на операцию по удалению фантазии. Круг замкнул ся: восстание подавлено, Д-503 окончательно обезличен, он с гордостью заявляет: «Я уверен — мы победим».

Трагической иронией звучит в финале это обещание по­беды и счастья. Государство подчинило себе личность, по­пытка прозрения обернулась окончательной гибелью. Но не случайно столь мрачен авторский прогноз. Всем ходом романа Е. Замятин раскрывает перед нами его централь­ную идею: «Этот роман — сигнал об опасности, угрожаю­щей человеку, человечеству от гипертрофированной влас­ти... государства — все равно какого». Нельзя строить мир, в котором нет места чувствам, нельзя поддаваться давле­нию тоталитарной системы. Когда «я» растворяется в «мы», человек перестает быть человеком.