Я была тогда с моим народом,

Там, где мой народ, к несчастью, был...

А. Ахматова

 

А. Ахматова, поэт огромного поэтического дара, возвышенного и трагического, вошла в русскую лите­ратуру прежде всего как певец любви. Однако с тече­нием времени — времени бурь и потрясений в судьбе России — ее лирика, поначалу камерная, интимно-ис­поведальная, обретает высокое гражданское звучание. Уже в годы первой мировой войны в ее творчество во­шли мотивы гражданственности, самопожертвования, любви к Родине. Ахматова сразу определила для себя главное: быть вместе с Россией на всех ее путях и пе­репутьях.

Программным в этом отношении следует считать строки:

 

Мне голос был. Он звал утешно,

Он говорил: «Иди сюда,

Оставь свой край, глухой и грешный,

Оставь Россию навсегда...»

Но равнодушно и спокойно

Руками я замкнула слух,

Чтоб этой речью недостойной

Не осквернился скорбный дух.

 

Блок сказал об этом стихотворении: «Ахматова пра­ва. Это недостойная речь». «Глухой и грешный» край, Россия всегда остается для поэтессы единственной оби­телью. Хранить верность Родине — вот главный граж­данский долг.

В одном из стихотворений 1922 года Ахматова пи­шет: «Не с теми я, кто бросил землю на растерзание врагам». Участь изгнанника представляется ей не только недостойной, но и жалкой. Она предпочитает, оставаясь на Родине, принять вместе с ней удары судь­бы и отказывается от сомнительной чести петь отступ­никам:

 

Им песен я своих не дам.

 

Вместе со своей страной она переживает все бедст­вия, выпавшие на долго России В стихотворении, напи­санном к годовщине первой мировой войны, Ахматова пишет:

 

Мы на сто лет состарились, и это

Тогда случилось в час один.

 

Отныне она видит свою задачу в ином: страсть и песни должны уйти из ее поэзии, так как —

 

Ей, опустевшей, приказал Всевышний

Стать книгой грозовых вестей.

 

О том, насколько близко воспринимает поэтесса судьбу своей Родины, о силе ее любви и самопожертво­вания ярче всего говорят строки стихотворения «Мо­литва», написанного в 1915 году:

 

Дай мне горькие годы, недуга,

Задыханъе, бессонницу, жар,

Отыми и ребенка, и друга,

И таинственный песенный дар...

Чтобы туча над темной Россией

Стала облаком в славе лучей.

 

«В года мытарств, во времена немыслимого быта», когда «все расхищено, предано, продано», Ахматова хранит веру в свет и тепло грядущих дней России.

На протяжении всего своего творчества Ахматова освещает «страшный путь» своего поколения — поко­ления, вкусившего «мало меду», но много горестей. Со­временники ее — люди, «бесслезнее, надменнее и про­ще» которых в мире нет. Для них родная земля не храм, не талисман, не рай, а — «грязь на калошах» и «хруст на зубах», однако:

 

..ложимся в нее и становимся ею,

Оттого и зовем так свободно своею.

 

В одной из «Северных элегий» Ахматова размыш­ляет о своей судьбе, на которую наложило свой отпеча­ток беспощадное время:

 

Меня, как реку,

Суровая эпоха повернула.

 

Ее путь отныне иной. Но она не жалеет об этом: Но если бы оттуда посмотрела Я на свою теперешнюю жизнь, Узнала бы я зависть наконец.

Да, в ее жизни многое было пропущено, вспоминает героиня элегии, многие зрелища прошли стороной: «И занавес вздымался без меня и также падал». Но — она разделила своей поэзией, своей судьбой участь миллионов современников. И их жизнь оказалась запе­чатленной в ее стихах.

В 30-е годы Ахматова пишет свою знаменитую по­эму «Реквием». Реквием, по определению, есть произ­ведение траурного характера, заупокойная служба. Это выдающееся творение ахматовского гения — мо­литва за упокой душ тысяч невинно убиенных. Их судьбы должны избежать забвения: вечная память жертвам террора — чтобы трагедия не могла повто­риться.

Ахматова, разделившая судьбу многих матерей — таким было ее приобщение к бедствиям страны, — сто­явших вместе с ней у тюремной стены, создает памят­ник великому народному горю который

 

Для них соткала я

Из бедных, у них же подслушанных слов.

 

Она, эта, по словам Жданова, «барынька, мечущая­ся между будуаром и молельней», пишет о том, как

 

безвинная корчилась Русь

Под колесами черных «марусъ».

 

Стихи Ахматовой в период второй мировой вой­ны — своеобразная формула гневного, воинственного патриотизма. Цикл стихов о ленинградской блокаде, которую поэтесса пережила вместе с тысячами других жителей города, нельзя читать равнодушно. Боль про­низывает каждую строчку:

 

Принеси же мне горсточку чистой,

Нашей невской студеной воды,

И с головки твоей золотистой

Я кровавые смою следы.

 

Однако за этой болью — неистребимая вера в побе­ду, бесконечное мужество:

 

Не страшно под пулями мертвыми лечь,

Не горько остаться без крова...

 

Автор не мыслит себя вне страданий своего народа; дети блокадного Ленинграда — это и ее дети:

 

Щели в саду вырыты,

Не горят огни.

Пи-терские сироты,

Детонъки мои!

 

Высокую задачу своей поэзии Ахматова видит в том, чтобы оплакивать погибших, хранить память о них: «Чтоб вас оплакивать, мне жизнь сохранена». В 1950 году она пишет:

 

Прошло пять лет — и залечила раны,

Жестокой нанесенные войной, Страна моя…

 

Автор рисует картины мирной жизни, пришедшей на смену «ужасам войны», и вместе со всеми радуется силе и свободе своей страны.

Судьба не была милостива к поэтессе. Она пережи­ла немало бед, видела смерть самых близких людей, испытала на себе силу террора:

 

Так много камней брошено в меня...

 

Долгие годы после революции она находилась на положении не то изгоя, не то заключенного:

 

Одна на скамье подсудимых

Я скоро полвека сижу.

 

Но стих Ахматовой всегда был честен и мужествен. «В тот час, как рушатся миры», она не осталась спо­койным созерцателем. Испытания придали мощь и си­лу ее стихам, помогли осознать свой гражданский долг — быть со своим народом, быть его голосом.