Н. В. Гоголь всегда считал поэму «Мертвые души», рабо­та над которой длилась около 17 лет, главным произведени­ем своей жизни. В письмах В. Жуковскому он восклицает: «Клянусь, я что-то сделаю, чего не сделает обыкновенный человек... Если совершу это творение так, как нужно его со­вершить, то... какой огромный, какой оригинальный сюжет! Какая разнообразная куча! Вся Русь явится в нем!» Действительно, замысел произведения был чрезвычайно сложен и оригинален. Он во многом требовал переосмысления взгля­дов на жизнь, на Русь, на людей. Необходимо было найти и новые способы художественного воплощения замысла. При­вычные рамки жанров становились для него слишком тесны­ми. А потому Н. В. Гоголь ищет новые формы для завязки сюжета и его развития.

В начале работы над произведением в письмах Н. В. Гоголя часто фигурирует слово «роман». В 1836 году Гоголь пишет: «...вещь, над которой я сижу и тружусь теперь, и которую долго обдумывал, и которую долго еще буду обдумывать, не похожа ни на повесть, ни на роман, длинная, длинная...» И все же впоследствии Н. В. Гоголь склоняется к следующему определению жанра своего произведения: поэма.

Разобраться в столь необычном определении жанра «Мертвых душ» нам помогают сделанные позже наброски Н. В. Гоголя к «Учебной книге словесности для русского юношества».

Н. В. Гоголь признает существование повествовательной поэзии и выделяет в ней несколько жанров. «Величайшим» из них писатель считает эпопею, в которой отражается целая ис­торическая эпоха, жизнь народа или всего человечества («Илиада» Гомера). Роман Н. В. Гоголь называет «слишком условленным» и считает, что его предмет — не вся жизнь, а лишь «замечательное происшествие в жизни». Внимание ав­тора должно быть сосредоточено на характерах, и прежде всего на главном герое. Кроме этого, Н. В. Гоголь выделяет еще один жанр — «меньший род эпопеи», стоящий посередине между эпопеей и романом. Малая эпопея не имеет «всемир­ный» характер, но содержит «полный эпический объем заме­чательных частных явлений». Ее герой — «частное и невидное лицо, но однако же значительное во многих отношениях для наблюдателя души человеческой». И далее: «Автор ведет его жизнь сквозь цепь приключений и перемен, дабы представить с тем вместе вживе верную картину всего значительного в чер­тах и нравах взятого им времени». Кроме того, Н. В. Гоголь особо выделяет сатирическую и обличительную направлен­ность «меньшего рода эпопеи». Как видим, именно эти сфор­мулированные Гоголем характеристики малой эпопеи наибо­лее точно описывают характер «Мертвых душ». Можно упо­мянуть и еще некоторые признаки этого жанра: более свобод­ная, по сравнению с романом, композиция, стремление автора отыскать в прошлом «живые уроки для настоящего».

Возникает впечатление, что, описывая жанр малой эпопеи, Н. В. Гоголь во многом анализировал главное произведение своей жизни. Действительно, Чичиков, герой «Мертвых душ», — лицо незаметное, не выделяющееся, но именно такой человек представляет для автора огромный интерес как герои нового типа, герой своего времени, выходящий на арену обще­ственной жизни «приобретатель», который опошлил все, включая даже саму идею зла. Именно похождения Чичикова являются связующим элементом сюжета. Проводя героя по русским дорогам, автору удается показать огромный диапазон русской жизни во всех ее проявлениях: помещиков, чиновни­ков, крестьян, усадьбы, трактиры, природу и многое другое. Исследуя частное, Гоголь делает выводы о целом, рисует страшную картину нравов современной ему России и, главное, исследует душу народа. Рассуждения Гоголя могут подни­маться на общечеловеческий уровень, и судит он своих героев судом истории. И кроме того, действительность писатель изо­бражает с «сатирической стороны», а именно это, по его мне­нию, позволяет писателю создать значительное произведение, «несмотря на мелочь взятого случая».

Н. В. Гоголь никогда не относился к писателям, которые стремились «уложить» свое произведение в рамки какого-либо общепринятого жанра. Творческое воображение могло диктовать ему свои законы. А потому, начав с жанра традици­онного авантюрного романа, Н. В. Гоголь, следуя все более и более расширяющемуся замыслу, выходит за рамки и романа, и традиционной повести, и поэмы. И в результате писатель со­здает, по словам Л. Н. Толстого, «нечто совершенно ориги­нальное», не имеющее аналогов — масштабное лиро-эпичес­кое произведение. Эпическое начало в нем представлено по­хождениями Чичикова и связано с сюжетом. Лирическое на­чало, присутствие которого становится все более и более зна­чимым по мере развертывания событий, выражено в лиричес­ких авторских отступлениях, когда мысль писателя уходит далеко от событий с жизни главного героя и охватывает весь предмет изображения, «всю Русь», и даже выходит на общече­ловеческий уровень. И тогда «Мертвые души» действительно становится поэмой, посвященной пути автора в этом мире, процессу познавания им действительности и человеческой души.

Итак, мы можем сказать, что в том виде, в котором «Мертвые души» предстали перед читателем, это произведе­ние соединило в себе элементы различных жанров. Это и эпическое масштабное произведение, и плутовской роман, и лирическая поэма, и социально-психологический роман, и повесть, и сатирическое произведение — а в целом — единое произведение, которое еще долгое время будет поражать нас глубиной анализа русского характера и удивительно точным предсказанием будущего Руси, России.