Скоро сказка сказывается...

Присказка

 

Волшебный мир сказки — он создавался с незапамятных времен, когда человеку было неведомо не только печатное, но и рукописное слово. Сказка жила и передавалась из уст в уста, переходила из поколения в поколение. Ее корни глубинно народные. И жить сказка будет столько, сколько на небе солнышко будет светить.

Конечно, сказка нашего времени — не устное народное творчество, а сочинение, написанное пером профессиональ­ного литератора. Она уже неизбежно и по форме, и по сти­листике отличается от старых сказок. Но своих драгоценных изначальных качеств сказка не утратила и по сей день. Это — лукавинка, доброта, поиск лучших, благородных начал в характере человека, яростная целеустремленность в одолении зла.

Я недавно прочитал книгу Владимира Галкина «Сибир­ские сказы» и порадовался удачам автора в развитии ска­зочных русских традиций. В книге об авторе сообщается, что он учитель и в течение многих лет собирает фольклор, чтобы на его основе складывать новые сказы.

В. Галкин гармонично соединяет подробности реального быта современной Сибири и ее прошлого с волшебством сказочного мира. Поэтому, читая «Сибирские сказы», слов­но вдыхаешь аромат духмяной хлебной закваски, которая сохранилась еще у многих сельских хозяек, и обжигаешься свежим сибирским морозцем, выходя поутру в лес вместе с героями сказов.

Сюжеты сказов просты. Например, в сказе «Еремеево слово» речь идет о старике Еремее Стоеросовом, который жил на селе тем, что плел корзины под грибы да ягоды. Но штука в том, что он во время этой своей работы любил , разные байки интересно рассказывать. Часто у него полная изба народу набивалась. Все хотели послушать Еремеевы байки. А собирался народ так: «Мать какого-нибудь маль­чонки придет, зашумит: «Байки слушает, а поутру не добу­дишься!» Но другие на нее зашикают: «Бери, тетка, мальца своего, да нам не мешай!» Баба замолчит. Постоит, постоит да и присядет в уголке: «Эвон как складно сказывает!» Этим коротким фрагментом автор обозначил два нравствен­ных начала в жизни русского народа: первое — труд для него не самоцель, и он всегда старается как-то украсить его песней или словом, иными словами — будни в праздники превратить; второе — при виде чужой радости забывает он свои собственные трудности и печали.

Но без завистников не обходится. Есть на селе парень Оська Рябов, по прозвищу Рябок. Его в деревне все недо­любливают. Завистливый: «Сосед к празднику жене платок с городу привезет, Рябок по деревне нашептывает: «Чего Макар Марью выряжает? Все равно рылом не вышла».

Конечно, такой человек завидовал доброй славе Еремея-сказочника и старался поддеть его. Сидит, сидит — и вдруг ни с того ни с сего ляпнет: «Враки все!» Еремей к этому по­перечнику относился спокойно, хотя сельчане много раз пы­тались за него заступиться: «Гнал бы Рябка Еремей, чего терпит?» А иные масла в огонь подливали: «Срезал, видать, его Оська-то!»

Автор описывает ситуации, где четко проявляются раз­личные характеры героев. Особенно хорош здесь Еремей. Он нисколько не обижается на Рябка, но все же беззлобно реша­ет его проучить, а вернее — на путь истинный наставить. Для осуществления цели Еремей выбирает старинный рус­ский сказочный вариант: осмеять поперечника через какой-нибудь затейливый случай. Он идет к знакомому охотнику и просит у него несколько живых зайцев, зная, что тот их умеет ловить не петлями, а в ямках. Зайцев Еремей помес­тил в короб и стал дожидаться прихода гостей — байки его послушать. Гости пришли, а вместе с ними и поперечник Рябок. Здесь Еремей говорит: «Зайцев буду ловить, чего даром время терять. Заговор прочту — они и навалятся, пока вам байки рассказываю». Конечно, усомнился только Рябок и согласился на спор с Еремеем. Кто проигрывает, тот ведро медовухи ставит.

Но Еремей и здесь проявляет широту натуры: пока шеп­тал заговор, гости угощались его собственной медовухой. Ко­нечно, Еремей выиграл спор. Пока его зайцы из короба вы­прыгивали да улепетывали в лес, все смеялись над Рябком. На всю жизнь ему наука была.

Можно порассуждать над этим фрагментом шире. Видно, что охотник-то «промышлял иногда с ружьишком, да носил его больше для форсу». Побольше бы таких охотников! А сам главный герой сказа Еремей — человек не мсти­тельный и щедрый. Он хоть и выиграл спор, да все равно свою медовуху выставил. А справедливость помогли вос­становить именно зайчишки. Сразу вспоминается сказка о том, как заяц, в роли меньшего брата, в бегах участвовал и победил. То есть автор сохранил русскую сказочную тради­цию.

Хочу в завершение сказать, что собирателей фольклора у нас не так уж и много. Поэтому каждая встреча с таким со­бирателем самоцветного народного слова, как Владимир Гал­кин, — всегда радость.