А. А. Фет писал: «Поэзия и музыка, не только род­ственны, но нераздельны... Нет музыкального настроения — нет художественного произведения».

Для поэта особую ценность имело все, что близко сред­ствам музыкального воздействия: ритм, подборка звуков, мелодии стиха, приемы музыкальной композиции.

В русской литературе XIX века нет другого поэта с та­ким стремлением к ритмической индивидуальности своих произведений — прежде всего с таким разнообразием стро­фических форм. Огромная масса его стихов не знает стро­фических стандартов. Большая часть употребляемых им строф встречается в его поэзии однократно. Фет как будто хочет для каждого нового стихотворения найти свой инди­видуальный рисунок, свой особый музыкальный лад.

Фет строит многострочные строфы, используя удвоен­ные и утроенные рифмы. Он употребляет необычные чере­дующиеся размеры, достигает особого ритмического эффек­та, соединяя длинные строки с очень короткими, например:

 

Ты прав. Одним воздушным очертаньем

Я так мила.

Весь бархат мой с его живым миганъем —

Лишь два крыла.

 

Строфу, написанную длинным размером, он заключает одностопным, даже односложным стихом:

 

Лесом мы шли по тропинке единственной

В поздний и сумрачный час.

Я посмотрел: запад с дрожью таинственной

Гас.

 

С самого начала своей творческой деятельности Фет пробует ввести в русскую поэзию такие стиховые формы, которые не могли не удивлять современников своей «рас­кованностью», метрической свободой. Двухударным белым акцентным стихом написаны стихотворения «Когда петух...», «Художник к деве». Среди стихотворений цикла «Вечера и ночи» имеются написанные вольным белым трех­сложным стихом («Здравствуй тысячу раз, мой привет тебе, ночь!..», «Ночью как-то вольнее дышать мне...»). Впослед­ствии Фет создает новые размеры посредством «стяжения» трехсложных размеров («Свеча нагорала. Портреты и тени... Измучены жизнью, коварством надежды...»)

Оригинальны методы рифмовки у Фета. Он рифмует не­четные стихи, не рифмуя четных («Как новость безоблач­ной ночи....», «Заиграли на рояле...»), оставляет без риф­мы пару смежных стихов, рифмуя соседнюю пару («Что ты, голубчик, задумчив сидишь...»).

Для поэзии Фета характерно соединение звуковых и ритмических приемов.

Вот последняя строфа стихотворения «Ревель»:

 

И с переливом серебристым,

С лучом, просящимся во тьму,

Летит твой голос к звездам чистым

И вторит сердцу моему.

 

Здесь ощущение движения нежного женского голоса со­здается двойным чередованием передних гласных и сонор­ных согласных, причем весь стих занят этими двумя «пе­реливами» серебристых звуков.

Огромную роль в создании гармонического стиха игра­ют соотношения ритма и синтаксиса. У Фета слияние сти­ховых и синтаксических членений достигает необычайной гармоничности:

 

Как лилия глядится в нагорный ручей,

Ты стояла над первою песней моей.

И была ли при этом победа и чья, —

У ручья ль от цветка, у цветка лъ от ручья.

 

В этой строфе две законченные фразы, состоящие из двух самостоятельных предложений; эти предложения сложноподчиненные — один стих занят главным, другой — придаточным предложением; главные предложения в строфе обрамляются придаточными.

Создавая «мелодию» стихотворения, Фет часто пользу­ется теми естественными модуляциями голоса, которые свя­заны с различными типами фразовой интонации, в особенности с вопросительной и восклицательной интонациями. Ме­лодически богаты стихотворения, в которых вопросы череду­ются с восклицаниями.

Большую роль в создании мелодии у Фета играют сло­весные повторы. Часты повторы целых четверостиший.

Фет вошел в музыкальную жизнь раньше, чем в лите­ратурную. Ряд его стихов очевидным образом ориентирова­ны на романс, написаны в традиции романса и в ней же, в этой традиции, прежде всего восприняты. Связь «мелодии» Фета с романсом сразу почувствовали композиторы. Его стихи, положенные на музыку А. Е. Варламовым и А. Л. Гурилевым, сразу обрели популярность и не потеря­ли ее до настоящего времени.