В романе «Война и мир» Л. Н. Толстой выделял и считал самой значимой «мысль народную». Наиболее ярко и много­гранно,эта тема отражена в тех частях произведений, которые повествуют о войне. В изображении «мира» преобладает «мысль семейная», играющая в романе очень важную роль.

Испытанию любви подвергаются практически все герои «Войны и мира». К истинной любви и взаимопониманию, к нравственной красоте они приходят не все и не сразу, а лишь пройдя через ошибки и искупающее их страдание, развиваю-Щее и очищающее душу.

Тернистым был путь к счастью у Андрея Болконского. Двадцатилетним неопытным юношей, увлеченным и ослеплен­ным «внешней красотой», женится он на Лизе. Однако очень быстро к Андрею пришло мучительное и угнетающее понима­ние того, как «жестоко и неповторимо» он ошибся. В разговоре с Пьером Андрей почти в отчаянии произносит слова: «Никог­да, никогда не женись... до тех пор, пока ты не сделал все, что мог... Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть же­натым!»

Семейная жизнь не приносила Болконскому счастья и спо­койствия, он тяготился ею. Жену свою он не любил, а скорее презирал как дитя пустого, глупого света. Князь Андрей по­стоянно был угнетен ощущением бесполезности своей жизни, уравнивающей его с «придворным лакеем и идиотом».

Потом было небо Аустерлица, смерть Лизы, и глубокий душевный перелом, и усталость, тоска, презрение к жизни, разочарованность. Болконский походил в то время на дуб, который «старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами» и «не хотел подчиняться обаянию весны». «Неожиданная путаница молодых мыслей и надежд» поднялась в душе Андрея. Он уезжал преображен­ным, и вновь перед ним дуб, но не старый, уродливый дуб, а покрытый «шатром сочной, темной зелени», так что «ни бо­лячек, ни старого недоверия, ни горя — ничего не было видно».

Любовь, как чудо, возрождает героев Толстого к новой жизни. Истинное чувство к Наташе, так непохожей на пустых, вздорных женщин света, пришло к князю Андрею позже и с невероятной силой перевернуло, обновило его душу. Он «ка­зался и был совсем другим, новым человеком», и как будто он из душной комнаты вышел на вольный свет Божий. Правда, даже любовь не помогла князю Андрею смирить гордыню, он так и не простил Наташе «измены». Лишь после смертельной раны и душевного перелома и переосмысления жизни Болкон­ский понял ее страдания, стыд и раскаяние и осознал жесто­кость разрыва с ней. «Я люблю тебя больше, лучше, чем преж­де», — сказал он тогда Наташе, но уже ничто, даже ее пла­менное чувство не могло удержать его в этом мире.

Судьба Пьера в чем-то схожа с судьбой его лучшего друга. Так же как и Андрей, в юности увлекшийся Лизой, только что приехавший из Парижа, по-детски восторженный Пьер увлекается «кукольной» красотой Элен. Пример князя Андрея не стал для него «наукой», Пьер на своем опыте убедился, что не всегда красота внешняя является красотой внутренней — душевной.

Пьер чувствовал, что между ним и Элен нет преград, она «была страшно близка ему», ее прекрасное и «мраморное» тело имело власть над ним. И хотя Пьер чувствовал, что это «нехо­рошо почему-то», он безвольно поддался чувству, внушаемому ему этой «развратной женщиной», и в конце концов стал ее мужем. В результате горькое чувство разочарования, мрачного уныния, презрения к жене, к жизни, к себе охватило его через некоторое время после свадьбы, когда «загадочность» Элен обернулась душевной пустотой, глупостью и развратом.

Встретив Наташу, Пьер, так же как и Андрей, был поражен и привлечен ее чистотой и естественностью. Чувство к ней уже робко начало вырастать в его душе, когда Болконский и На­таша полюбили друг друга. Радость от их счастья смешивалась в его душе с грустью. В отличие от Андрея, доброе сердце Пьера поняло и простило Наташу после случая с Анатолем Кураги-ным. Хотя он и старался презирать ее, но увидел измученную, исстрадавшуюся Наташу, и «еще никогда не испытанное чув­ство жалости переполнило душу Пьера». И любовь вошла в его «расцветшую к новой жизни душу». Пьер понял Наташу, быть может, потому, что ее связь с Анатолем была похожа на его увлечение Элен. Наташа поверила во внутреннюю красоту Курагина, в общении с которым она, так же как и Пьер с Элен, «с ужасом чувствовала, что между ним и ею нет никакой преграды». После размолвки с женой путь жизненных исканий Пьера продолжается. Он увлекся масонством, потом была война, и полудетская идея убийства Наполеона, и горящая - Москва, страшные минуты ожидания смерти и плен. Прошед­шая через страдания, обновленная, очистившаяся душа Пьера сохранила в себе любовь к Наташе. Встретившись с ней, тоже сильна изменившейся, Пьер не узнал Наташу. Они оба верили, что после всего пережитого смогут ощутить эту радость, но любовь проснулась в их сердцах, и вдруг «пахнуло и обдало давно забытым счастьем», и забили «силы жизни», и овладело ими «радостное сумасшествие».

«Проснулась любовь, проснулась и жизнь». Сила любви оживила Наташу после душевной апатии, вызванной смертью князя Андрея. Она думала, что жизнь ее кончена, но возник­шая с новой силой «любовь к матери показала ей, что сущность ее — любовь — еще жива в ней». Эта всеокружающая сила любви, вызывавшая к жизни любимых ею людей, на которых была направлена.

Непросто складывались судьбы Николая Ростова и княж­ны Марьи. Тихая, кроткая, некрасивая внешне, но прекрасная душой, княжна при жизни отца и не надеялась выйти замуж, растить детей. Единственный сватавшийся, да и то ради при­даного, Анатоль, конечно, не мог понять ее высокой одухотво­ренности, нравственной красоты.

В эпилоге романа «Война и мир» Толстой возвеличивает духовное единение людей, составляющее основу семействен­ности. Создавалась новая семья, в которой соединялись, каза­лось бы, разные начала — Ростовых и Болконских.

«Как в каждой настоящей семье, в лысогорском доме жило вместе несколько совершенно различных миров, которые, каж­дый удерживая свою особенность и делая уступки один друго­му, сливались в одно гармоническое целое».