Народное торжество на Бородинском поле, победа над Наполеоном осмысляется писателем с морально-философ­ской точки зрения как победа справедливости, человечнос­ти над злом. В сущности, основная тема нравственно- философского плана эпопеи — это поражение всего «на­полеоновского»: как определенной философии, определенно­го принципа жизни. Философия эта глубоко антипатична Л. Н. Толстому: он расценивает ее как нечто фальшивое, ис­кусственное, а потому несвойственное русскому человеку.

Роман Л. Н. Толстого «Война и мир» начинается с описа­ния приема у Анны Павловны Шерер.

Между гостями салона этой знатной дамы возникает ост­рый спор о Наполеоне. Отношение различных действующих лиц романа к Наполеону определяет в какой-то степени их моральные качества.

Сам Толстой не только не находит ничего привлекатель­ного в личности Наполеона, но, напротив, считает его челове­ком, у которого «помрачены ум и совесть». Все его поступки Толстой расценивает как «слишком противоположные добру и правде, слишком далекие от всего человеческого». Во мно­гих сценах романа французский император предстает не как великий государственный деятель, а как капризный и само­влюбленный позер.

Одним из ярких эпизодов, характеризующих Наполео­на именно с этой стороны, является сцена приема импера­тором русского посла Балашева. Принимая Балашева, На­полеон все рассчитал для того, чтобы произвести на него неотразимое впечатление. Он хотел представить себя воплощением силы, величия и благородства. С этой целью он назначил прием на «самое выгодное свое время — утро» и нарядился в «самый, по его мнению, величествен­ный свой костюм». Было рассчитано не только время, но и место встречи и даже поза, которую Наполеону надлежало принять, чтобы произвести должное впечатление на рус­ского посла. Однако во время беседы Балашев, «не раз опус­кая глаза, невольно наблюдал дрожанье икры в левой ноге Наполеона, которое тем более усиливалось, чем более он возвышал голос». Наполеон, правда, знал об этом своем физическом недостатке и видел в нем «великий признак».

Толстой усматривает в этом лишнее подтверждение неве­роятной самовлюбленности французского императора. Не­приязнь Толстого к Наполеону сквозит и в описании других подробностей, таких как манера «смотреть мимо» собеседника. Что уж говорить о попытке Наполеона «обласкать» Ба­лашева! Вероятно, Наполеон считал, что любой человек дол­жен гордиться тем, что его дернул за ухо сам французский император. Его манера «смотреть мимо» людей отмечалась Толстым и в других эпизодах, например в эпизоде с уланами, бросившимися в реку, чтобы угодить императору. Когда они тонули, Наполеон даже не взглянул на них. Описание поезд­ки Наполеона по Аустерлицкому полю сражения также сви­детельствует о его полном равнодушии к убитым и раненым.

Мнимое величие Наполеона особенно ярко проявляется в сцене, когда он стоит на Поклонной горе и любуется пано­рамой Москвы: «Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица...» Но недолго пришлось ему наслаждаться своим величием. Он оказался в жалко: л и смеш­ном положении, так и не дождавшись ключей от величествен­ного города. А вскоре жестокий и вероломный завоеватель потерпел полное поражение. Таким образом, история развен­чивает культ сильной личности, культ «сверхчеловека».

Толстой противопоставляет Наполеону (и как военачаль­нику, и как человеку) фельдмаршала Кутузова. В отличие от императора Франции, русский полководец не считал руко­водство военными операциями «игрой в шахматы». Кроме того, он никогда не приписывал себе главную роль в успехах, достигнутых русской армией. Толстой неоднократно говорит о том, что Кутузов руководил сражениями по-своему. В от­личие от Наполеона, он делал ставку не на свою гениальность, а на силу армии. Кутузов был убежден, что решающее значе­ние в войне имеет «дух войска». В тяжелой для русской ар­мии ситуации он сумел принять на свои плечи всю полноту ответственности. Невозможно забыть сцену военного совета в Филях, когда Кутузов принял решение об отступлении. В те мрачные часы перед ним встал один страшный вопрос: «Неужели это я допустил до Москвы Наполеона и когда же я это сделал?., когда же решилось это страшное дело?» В эту трагическую для России минуту, когда необходимо было при­нять одно из важнейших в истории решений, Кутузов был совершенно один. Он должен был сам принять это решение, и он его принял. Для этого полководцу потребовалось со­брать все свои душевные силы. Он смог не поддаться отчаянию, сохранить уверенность в победе и внушить эту уверенность всем — от генералов до солдат.

Из всех исторических деятелей, показанных в романе, только Кутузова Толстой называет истинно великим челове­ком: «...трудно себе представить историческое лицо, деятель­ность которого так неизменно и постоянно была бы направле­на к одной и той же цели».

В романе «Война и мир» Кутузов представлен как народ­ный герой, вся мощь которого состояла «в том народном чув­стве, которое он носил в себе во всей чистоте и силе его».

Можно сделать вывод о том, что основное различие меж­ду этими полководцами Толстой видел в антинародной дея­тельности Наполеона и народном начале, лежащем в основе всех деяний Кутузова.

Здесь необходимо сказать об отношении Толстого к роли личности в истории. Еще в молодости писатель пришел к мысли, что «каждый исторический факт необходимо объяс­нять человечески». Он очень увлекался идеей «олицетворе­ния» истории, то есть изображения ее в живых лицах. Но уже тогда Толстой иронически относился к тем писателям, которые считали творцами истории немногих выдающихся лиц. В романе «Война и мир» он бурно протестует против подобной точки зрения. В эпилоге романа Толстой говорит о том, что невозможно описывать движение человечества без понятия о силе, заставляющей людей направлять свою деятельность к одной цели, а эта сила есть движение «всех, без одного исключения всех людей». По Толстому, содер­жание исторического процесса составляет движение народ­ных масс, их действия, их могучая, неостановимая сила, и величие личности заключается в том, чтобы стать частью этой силы. Попытки же поставить себя над народом, считая его толпой, управлять им — смешны и нелепы и приводят к общечеловеческим трагедиям.