Царю Петру и Вам, о царь, хвала!

Но выше вас, цари: колокола.

М. Цветаева

 

О всех русских царях написаны художественные произве­дения. Но Петр Первый в этом плане пользовался наиболь­шей популярностью. Видимо, потому, что «прорубил окно в Европу» и был первым реформатором государственного мас­штаба в России. Особенно чествовал его в своем творчестве А. С. Пушкин. По-моему, естественно, что к образу Петра Вели­кого обратился и писатель Алексей Толстой. Как известно, этот писатель любил освещать в своих произведениях судьбо­носные времена. Впервые Петр появился у него в рассказе «День Петра», который был написан сразу после революции 1917 года. Позже вышла его пьеса «На дыбе», которая также затрагивала Петровскую эпоху. От произведения к произве­дению толстовский Петр все более проявлялся как конкрет­ная историческая личность, способная заметно повлиять на ход истории государства.

Известно, что А. Толстой интересовался политикой и по своим политическим взглядам принадлежал к сторонникам укрепления российской государственности. Об этом, он писал

в своем «Открытом письме Н. В. Чайковскому» накануне возвращения из эмиграции: «...укрепление русской государ­ственности, восстановление в разоренной России хозяйствен­ной жизни и утверждение великодержавности России, — писал он, — для писателя главная задача». Он считал также, что единственной силой, способной в России справиться с этой задачей, являются большевики. Поэтому А. Толстой, официально не являясь сторонником большевиков, все же был готов с ними сотрудничать на этой почве. Трудно судить, насколько искренни были его заявления о лояльности к со­ветской власти, но он довольно безболезненно в отличие от других писателей прошел путь вживания в новую полити­ческую и литературную среду, хотя пролетарская критика была готова в любой момент объявить его контрреволюцио­нером.

Переломным моментом в судьбе А. Толстого стал 1930 год, когда вышла в свет первая книга романа «Петр Пер­вый». Книга оказалась созвучной времени. Большевикам, я считаю, понравилась в романе тема становления вождя. Тол­стой подробно описал детство, юность, период мужания буду­щего Петра Великого. Автор отмечал не только положитель­ные, но и отрицательные стороны характера Петра, но он всегда их оправдывал государственной необходимостью либо самозащитой. В принципе Петр у Толстого получился иде­альным реформатором, которого призвало время спасти Рос­сию и ввести ее в цивилизованный мир. Мне кажется, что А. Толстой проявил дипломатическую гибкость. Например, описывая стрелецкий бунт, он сконцентрировал все внима­ние читателя на внешнем историческом колорите тех собы­тий, не пытаясь дать оценку трагедии в соответствии с совре­менными нормами морали.

Толстой-дипломат видится мне во многих эпизодах этого романа. Например, автор постоянно сравнивает Петра с кня­зем Василием Голицыным и шведским королем Карлом XII . Смысл этих сопоставлений заключается в том, чтобы пока­зать важность наличия в государстве сильной царственной личности в период реформ. Таковой в Швеции является ко­роль Карл XII , а князь Голицын просто теоретик, но не чело­век воли и действия, у него нет хватки вождя. Толстой дает понять, что Петр Первый выгодно отличается от них обоих, но все же пример ему лучше брать с Карла XII , хотя тот ду­мает только о собственной славе.

Писатель наделяет Петра способностью переживать за славу отечества, и получается идеальный русский государст­венный реформатор.

Современная история доказала, что правление Петра Пер­вого стоило России многих жертв и поражений. Об этом не мог не знать А. Толстой, который имел блестящее образова­ние. Значит, писатель последовательно и сознательно про­должал свою тонкую дипломатическую линию в развитии об­раза царя-реформатора. Толстой особо подчеркивал, что в своей деятельности Петр опирался на преданность общему делу. Отменил все привилегии за принадлежность знатному роду. «Знатность по годности считать» — так распорядился молодой царь Петр. В романе есть эпизоды, в которых описа­но, как показывал свою государственную несостоятельность, например, боярин Буйносов, и наоборот — незнатного рода люди доказали свое радение о государстве, пример тому — бывший московский торговец пирогами Меншиков и семей­ство Бровкиных, которые дослужились до высоких постов и званий.

Какие бы дипломатические приемы не использовал А. Толстой, он не мог обойти всем известных исторических фактов. А они таковы: Петр Первый построил столицу на костях своих подданных, устраивал массовые казни, пресле­довал людей за веру. Совершил еще много поступков, кото­рые невозможно оправдать никакой исторической необходи­мостью. Сейчас мы говорим, что идея государственности не может быть выше человеческой жизни и свободы личности, и мы уверены в том, что правы. А ведь всего несколько де­сятков лет назад такие убеждения могли себе позволить лишь такие люди, как Марина Цветаева, стихи которой я по­ставил эпиграфом к своему сочинению. Еще в 1916 году она закончила свое стихотворение так:

 

•  И целый сорок сороков церквей

•  Смеются над гордынею царей!

 

И я, вслед за великой поэтессой, считаю, что не надо нам больше ни царственных тиранов, ни царственных созидате­лей.