Долгие годы наша страна жила мыслью о грандиозном переустройстве жизни, о построении великого светлого буду­щего, где все будет подчинено творческой воле человека. Воз­можности человека казались безграничными. Мы могли осу­шать моря, поворачивать вспять течение рек, заставлять природу работать на себя. А потому в русской литературе со­ветского периода взаимоотношения человека с природой часто изображались в соответствии с тезисом тургеневского Базарова: «Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник». И мало кто задумывался о том, что природа не терпит насилия над собой, и как бы беспомощно она ни вы­глядела под натиском ружей и бульдозеров, она непременно отомстит бездумно нарушающему ее законы человеку. И на­конец, пришло время, когда лучшие писатели и публицисты ударили в колокол, стремясь предупредить нас, что природу надо спасать. Ю. Черниченко сравнил современные отноше­ния человека и природы с гражданской войной: «Не было бы граждан — не было бы никакой войны». С призывом заду­маться о проблемах экологии выступили такие замечательные писатели, как Ч. Айтматов, В. Астафьев, С. Залыгин, В. Распутин. На одном произведении мне бы хотелось остановиться подробнее.

«Прощание с Матерой» — книга о том, что взаимоотно­шения человека и земли — проблема не обычная, а глубоко нравственная. Не случайно слова «Родина», «народ», «род­ник», «природа» — одного корня. В повести образ Родины неизменно связан с образом родной земли. Матера — это и остров, и древняя деревенька с таким же названием. И все это должно исчезнуть с лица земли. Оттерто будет все: дома, огороды, луга, кладбище — вся земля уйдет под воду навечно. С большой тревогой и безнадежной иронией говорит старуха Дарья: «Она, жисть ваша, ишь какие подати берет: Матеру ей подавай, оголодела она. Одну бы только Матеру?!» Другая жительница деревни, Анна, как и все старики, знает только свою родную Матеру, любит ее и не хочет с ней расставаться. По ее мнению, самый большой грех на свете — это лишить человека его родины. А старая Настасья откро­венно тоскует: «Кто ж старое дерево пересаживает?!»

Символична та весть, которая побудила героев начать ак­тивное сопротивление. Принес ее Богодул — герой, который воспринимается не иначе как своеобразный дух Матеры (живет он на острове одному богу известно сколько). Войдя к сидящим за самоваром старухами, он возвестил: «Мертвых грабят!» Наверное, многое старухи могли бы снести молча, безропотно, но не это.

Когда жители деревни добрались до расположенного за деревней кладбища, работники санэпидемстанции «доканчи­вали свое дело, стаскивая спиленные тумбочки, оградки и кресты, чтобы сжечь их одним огнем». Им и в голову не при­ходит, что для Дарьи и других сельчан кладбище — нечто святое. Не зря даже сдержанная Дарья, «задыхаясь от стра­ха и ярости, закричала и ударила одного из мужиков пал­кой, и снова замахнулась, гневно вопрошая: «А ты их тут хоронил? Отец, мать у тебя тут лежат? Ребяты лежат? Не было у тебя, поганца, отца с матерью. Ты не человек. У ка­кого человека духу хватит». Ее поддерживает вся деревня...

Эта сцена в повести дает повод для глубоких размышле­ний. Не нами начинается жизнь на свете и не нашим уходом она заканчивается. Как мы относимся к предкам, так и к нам будут относиться потомки, беря пример с нас. «Любовь к отеческим гробам» еще А. С. Пушкин назвал основой челове­ческой нравственности.

В. Распутин, размышляя об этом, показывает несколько поколений жителей деревни. Получаете, что чем дальше, тем слабее становятся связи. Старуха Дарья свято чтит па­мять об ушедших. Сын ее, Павел, понимает мать, но то, что ее волнует, для него не самое главнее. А внук Андрей и вовсе не понимает о чем речь. Он, не задумываясь, при­нимает решение устроиться работать на строительстве пло­тины, из-за которой и будет затоплен остров, И вообще, он уверен, что память — это плохо, без нее лучше. Повесть В. Распутина воспринимается как предупреждение. Такие, как Андрей, будут созидать разрушая, и, когда задумают­ся, чего же в этом процессе больше, будет уже поздно: надорванные сердца не излечиваются. А такие, как Петруха (он поджег собственный дом, чтобы поскорее полу­чить за него денежную компенсацию), и не станут утруж­дать себя созиданием: их устраивает разрушение, лишь бы за него платили деньги. Своеобразным символом предуп­реждения становится новый поселок, куда должны пере­браться жители деревни. Поселок хоть и сработан красиво, домик к домику, да поставлен как-то несуразно, не по-люд­ски. Наверное, прощаться в случае надобности с этим по­селком будет куда проще, чем с Матерой. Но будет ли че­ловек чувствовать себя хозяином этой земли, сколько поко­лений должно смениться, прежде чем возродится утерянная связь человека с «почвой»? Да и возродится ли она вообще, если новое поколение начнет свою жизнь с «прощания с Матерой»? «Если земля — территория, и только, то отно­шение к ней соответствующее. Землю — родную землю, Ро­дину — освобождают, территорию захватывают... Кто мы на этой земле — хозяева или временные пришельцы: при­шли, побыли, ни прошлого нам не нужно, ни будущего у нас нет?» — обращается к своим читателям В. Распутин. И его повесть — это напоминание о том, что истоки нравст­венности русского человека всегда находились в привязан­ности к земле и, утрачивая эту связь, мы теряем самое свя­тое.