Образ музы неоднократно предстает на страницах романа, причем в разные периоды жизни муза являет­ся поэту по-разному, олицетворяя его душевное состо­яние и уровень творческой зрелости. Муза — покро­вительница поэзии, источник поэтического вдохнове­ния, воплощение художественного своеобразия автора. Она изменчива, капризна, обаятельна, как ветреная женщина, но ее непостоянство оправдано творческим и человеческим развитием поэта, оно глубоко логично и последовательно. Многоликость вдохновительницы поэтического творчества А. С. Пушкина естественна и гармонична, ведь она — олицетворение этапов духов­ного созревания поэта, непрерывного, питающегося жизненным и творческим опытом, общением с совре­менниками, размышлениями о предназначении поэзии, обстоятельствами историческими и личными. Муза позволяет глубже раскрыть образ автора, и ее глазами читатель отчетливее видит суть многих жизненных со­бытий.

А. С. Пушкин вспоминает: «В те дни, когда в са­дах Лицея я безмятежно расцветал... весной при кликах лебединых... являться муза стала мне». Впер­вые явившись автору в отрочестве, муза чудесным образом преобразила его жизнь, придала ей высокий смысл, наполненность поэтическими откровениями:

 

Моя студенческая келья

Вдруг озарилась: муза в ней

Открыла пир младых затей,

Воспела детские веселья,

И славу нашей старины,

И сердца трепетные сны.

 

Пушкин определяет источник поэтического вдохно­вения, жизненные ценности своего отрочества, ставшие предметом творчества: детские игры, забавы, мальчи­шеские мечтания, гордость отечественной историей. И с гордостью и благодарностью вспоминает первые признания своих поэтических опытов, первый выход в свет своей музы, ее приветливую, доброжелательную встречу с русским обществом:

 

И свет ее с улыбкой встретил;

Успех нас первый окрылил;

Старик Державин нас заметил

И, в гроб сходя, благословил.

 

В юности поэт «с толпою чувства разделяя... музу резвую привел на шум пиров и буйных споров...», ис­точником его поэзии становятся дружеские компании, радость общения с интересными собеседниками за пир-шеским столом, беззаботное веселье, свойственное воз­расту. Пушкин воздает должное утехам молодости: любви, вину, максималистским спорам о смысле жизни, будущем страны. И муза «как вакханочка резвилась», разделяя юношеские восторги поэта и его друзей, вос­певая радость взросления, непосредственности и всех юношеских безумств.

 

...И молодежь минувших дней

За нею буйно волочилась,

А я гордился меж друзей

Подругой ветреной моей.

 

Но жизнь поэта круто изменила свой стремитель­ный ход: раскрепощенные, игривые и вольнолюбивые стихи Пушкина вызвали резко негативную реакцию царского окружения, и поэт был сослан. С юношескими забавами было вынужденно покончено, да и поэт быст­ро взрослел, рос духовно, и горячие, но бесплодные бесконечные споры, безудержное беззаботное веселье уже не могли удовлетворять Пушкина. Он отправился на юг, а верная подруга отправилась вслед за ним и «услаждала путь немой волшебством тайного расска­за». Она разделяла с поэтом одиночество, восторги от созерцания прекрасной южной природы. Какие упои­тельные, чарующие строки посвящены наполненным таинственными запахами и звуками летним кавказ­ским ночам:

 

Как часта по скалам Кавказа

Она Ленорой, при луне,

Со мной скакала на коне!

Как часто по брегам Тавриды

Она меня во мгле ночной

Водила слушать шум морской,

Немолчный шепот Нереиды,

Глубокий, вечный хор валов,

Хвалебный гимн отцу миров.

 

Несмотря на ссылку, настроение поэта окрашено лишь легкой дымкой грусти из-за оторванности от ли­тературного круга, поэтической немоты, но восторжен­но романтическое восприятие окружающего мира поз­воляет ему испытывать радость общения с природой.

Муза, «позабыв столицы дальней и блеск и шумные пиры», следует за поэтом «в глуши Молдавии печаль­ной». Так происходит окончательное прощание поэта с юношеской романтикой, наполненной энтузиазмом, бурным проявлением чувств, идеализацией действи­тельности, пристрастием к ярким образам, шуму и бле­ску жизни, мечтами о прекрасном будущем в кругу свободолюбивого лицейского братства. Взгляд поэта на жизнь стал пристальнее, спокойнее, глубже, идеалы изменились: главными человеческими ценностями ста­ли внутренняя сосредоточенность, одухотворенность, душевное богатство.

Очутившись в глубине России, на Псковщине, Пуш­кин описывает последнее перевоплощение музы:

 

Вдруг изменилось все кругом,

И вот она в саду моем

Явилась барышней уездной, С печальной думою в очах,

С французской книжкою в руках.

 

Несомненно сходство музы с главной героиней Та­тьяной Лариной. «Подруга ветреная» заметно преобра­зилась: свидетельница и вдохновительница юношеских забав, пиров, безудержного веселья стала обыкновен­ной русской девушкой — грустной, мечтательной, по­груженной в мир книжных переживаний, тонко чувст­вующей, сосредоточенной на внутренних движениях души. Юность закончилась. Романтические призраки рассеялись.

Поэту предстояло познавать жизнь во всей сложно­сти. Последний образ музы предельно реалистичен, это воплощение идеала поэта, но не надуманное, а взятое из российской действительности в лучших ее проявле­ниях. Вдохновительница творчества Пушкина спокойно созерцает аристократическое собрание, воздавая долж­ное изяществу нарядов, вкусу и безупречному поведе­нию лучших представителей дворянства:

 

Ей нравится порядок стройный

Олигархических бесед,

И холод гордости спокойной,

И эта смесь чинов и лет.

 

Муза поэта изменяется вместе с ним, все ее превра­щения — это этапы жизненного пути Пушкина, стадии духовной и творческой эволюции. В периоды вынуж­денного одиночества, затворничества в Михайловском, в Болдино Пушкин испытывал необыкновенный подъем творческих сил. Муза посещала поэта, когда он больше всего нуждался в эмоциональной поддержке, в общест­ве духовно близкой личности, и одиночество превраща­лось в насыщенную жизнь:

 

Прошла любовь, явилась муза,

И прояснился темный ум.

Свободен, вновь ищу союза

Волшебных звуков, чувств и дум;

Пишу, и сердце не тоскует...