Бич жандармов, бог студентов,

Желчь мужей, услада жен —

Пушкин — в роли монумента?

Гостя каменного? — он,

Скалозубый, нагловзорый

Пушкин — в роли Командора?..

М. Цветаева

 

По-моему, очень точно схвачен Мариной Цветаевой образ поэта-мятежника, поэта-свободолюбца, поэта пламенного гражданского темперамента.

Началось все с лицея. Для Пушкина лицей был не только источником дорогих воспоминаний, но и местом на земле, которое определило его мировоззрение и убеждения. Одной из задач преподавателей лицея было воспитание в молодых людях чувства чести и гражданского долга. Лицей дал Рос­сии целую плеяду революционеров и прекрасных поэтов. В лицее Пушкин впервые начал задумываться о цели и смысле своей жизни. Надо сказать, что, учась в лицее, трудно было не стать вольнолюбивым поэтом, потому что почти все его педагоги были люди, близкие по своим взглядам к револю­ционным дворянским обществам.

Там же друзьями будущего великого поэта стали будущие декабристы и будущие известные поэты. Среди них — Пущин, Кюхельбекер, Дельвиг. Атмосфера в лицее была весь­ма свободной, и поэтическое братство вырастало гармонично.

Особенно напряженной творческой и политической жиз­нью отмечены петербургские дни поэта. Там Пушкин близко сходится с декабристами — М. Луниным, М. Орловым, И. Якушкиным. Тогда же укрепляется дружба поэта с Чаа­даевым. Но, симпатизируя декабристам, Пушкин, на мой взгляд, придерживался несколько иных взглядов. Как сейчас приня­то говорить, Пушкин, несмотря на все свое вольнодумие, ос­тавался законопослушным гражданином. Он не представлял себе революцию как хаотическую борьбу со всем старым. По его разумению, все должно было происходить в законных границах.

 

Увижу ль, о друзья, народ неугнетенный

И Рабство, падшее по мании царя,

И над отечеством Свободы просвещенной

Взойдет ли наконец прекрасная заря?

 

Как видим, поэт считал, что процесс освобождения дол­жен исходить от верхов, а не от низов. Я понимаю это как цивилизованные формы внедрения общественных и полити­ческих свобод, без кровопролития.

Сейчас трудно сказать, кто был больше прав, но и Пуш­кин, и декабристы, и каждый прогрессивно мыслящий чело­век того времени сделали для России великое дело: прибли­зили ее к цивилизованному миру.

После подавления восстания декабристов Пушкин не от­рекается от своих друзей и единомышленников. Он поддер­живает связь со ссыльными. Пишет им в Сибирь письма со стихами. Поддерживает их дух:

 

Оковы тяжкие падут,

Темницы рухнут — и свобода

Вас примет радостно у входа,

И братья меч вам отдадут.

 

Но Пушкин был потрясен, узнав о казни пятерых дека­бристов. Рисунок виселицы стал часто появляться в его чер­новиках. Поэт явно не ожидал от царя такого поступка. Ви­димо, с той поры царь перестал быть для него запретной для критики фигурой. Он желает краха самовластью:

 

Товарищ, верь: взойдет она,

Звезда пленительного счастья,

Россия вспрянет ото сна,

И на обломках самовластья

Напишут наши имена!

 

Это не замедлило сказаться на отношении к поэту госу­дарственных чиновников и царя. Началась травля гения без­дарностями от власти.

Как мы знаем, отношениям этим никогда больше не суж­дено было потеплеть. Они грубым образом вторглись и в лич­ную жизнь поэта, разметав его человеческий дом, лишив покоя на родной земле и в конце концов поставив великого поэта под дуло пистолета.

Очевидцы свидетельствуют, что на смертном одре послед­ние прощальные слова Пушкина были обращены к книгам, но, мне кажется, это было более прощание с Отечеством, лучшие образцы мыслей и духа которого были хранимы этими книгами. Друзья стояли рядом. Никто не обиделся и не удивился. Пушкин заслужил право и на эту последнюю для него на земле вольность.