Была ли любовь Катерины Кабановой из пьесы А. Н. Островского «Гро­за» преступлением? Заслужила ли бедная женщина такое страшное нака­зание?

Несчастья Катерины начинаются после того, как, выйдя замуж за Ти­хона Кабанова, она переезжает в его дом. Там молодая женщина понима­ет, что попала в чуждую ей среду, в царство невежества, косности и само­дурства. Катерина пытается всеми силами противостоять ему, что выра­жается в конфликте с самой яркой представительницей этого мира - Марфой Игнатьевной Кабановой.

Неприязнь, сразу возникшая между свекровью и невесткой, во многом основывается на различии их характеров.

Внутренний мир Катерины в основном сформировался в соответствии с образом жизни, который она вела до замужества. Она выросла доброй, отзывчивой, очень религиозной (в вере находила утешение, силы) и мечта­тельной. Воображение уносило ее далеко от того бесцветного мира, в ко­тором она жила теперь. Одна из главных черт, отличающих Катерину от других, - это то, что ей важна суть всего происходящего, а не форма; она не может жить среди мертвых формул, утративших смысл.

А для Марфы Игнатьевны соблюсти порядки, строго следовать древ­ним устоям - смысл и цель жизни. Она с рвением выискивает отступни­ков. Но соблюдение правил «Домостроя» лишь служит объяснением ее душащего все проявления жизни и воли деспотизма.

Сначала Катерина старается смириться с той атмосферой, в которую попала, гасить в себе протест против «увядания» под гнетом Марфы Иг­натьевны. Но постоянное давление, ущемление прав и одиночество сдела­ли свое дело: Катерина воспротивилась. Ее протест нашел выражение в любви к племяннику Дикого Борису Григорьевичу, так как любовь - это единственное, в чем женщина того времени могла проявить себя.

И теперь, поняв, в какой ситуации оказалась Катерина, разве можно ставить ей в вину невольный порыв, внезапно возникшее чувство? Ведь девушку отдали замуж очень рано. «Погулять тебе в девках не пришлось, вот сердце-то у тебя не уходилось еще!» - говорит ей Варвара. Да и за кого отдали? За того, кто шагу без «маменькиного» слова ступить не может, не то что за жену заступиться! Вот и оказалась Катерина один на один с Марфой Игнатьевной.

Поэтому Катерина подсознательно ищет кого-нибудь, кто бы смог стать ей опорой, дать ей поддержку, понять ее. Она выбирает Бориса потому, что он, на первый взгляд, очень отличается от тех людей, в окружение кото­рых попала героиня. Но постепенно становится ясно, что Борис Григорье­вич- лишь «образованный Тихон». В нем нет той решимости, которая есть в Катерине. Он, видя всю нелепость мира Диких и Кабановых, не может и не хочет ничего предпринять, чтобы избавить себя от его влия­ния и вопреки ему быть счастливым с возлюбленной. Как и Тихон, Борис только жалуется на свою судьбу и сокрушается: «Эх, кабы сила!» Для него Катерина - слишком сложная, глубокая натура. Он подсознательно это понимает и уже через некоторое время хочет отдалиться от нее, убе­жать.

Героиня, мечтая обрести у Бориса утешение, надежду и новые силы, окунается в чувство, словно в омут, не думая о последствиях и не боясь никакого суда: ни божьего, ни людского.

Но, спустя некоторое время, неизбежно наступает прозрение. Катерина понимает, что совершила тяжкий грех, изменив мужу. И все оправдания, все надежды на будущее отступают и рушатся перед страшным словом «измена».

Чтобы продолжать отношения с Борисом после приезда мужа, надо было таиться, хитрить; она этого не хотела и не умела. Она не хотела жить, как Варвара: «Делай, что хочешь, лишь бы шито да крыто было». Катерина уже начинает чувствовать, как затягивает ее эта двойная жизнь. Ведь она согрешила, а внешне осталась честной женщиной.

Мне кажется, что если для многих людей самое страшное наказание -людской суд, то для Катерины ужаснейшая кара - муки совести. Безус­ловно, совершая «преступление», она знала, что восстановит против себя всех жителей города Калинова. Но героиня рассуждала: «Коли я греха не побоялась, побоюсь ли людского суда?» На память сразу приходит грибоедовская фраза: «А судьи кто?» Ведь в городе Калинове любой, кто отступает от древних традиций и заведенных порядков, - уже преступ­ник. Да и сами «судьи» разве так праведны? Нет, просто у них все «шито да крыто», все «под видом благочестия»!

Поэтому не людской суд, а угрызения совести стали для Катерины настоящим возмездием. И первое, что пришло ей на ум, - это кара Бо­жья. Ведь героиня с самого детства верила, что Бог видит все, что от него не укрыть ни один грех, и на «Страшном суде» ничем нельзя будет оправдаться. «Вдруг я явлюсь перед Богом такая, какая я есть, со всеми моими грехами — вот что страшно!»

Такое положение невыносимо для Катерины: дни и ночи она все ду­мала, страдала и решила, что ей необходимо покаяться, объявить о своем поступке. И это будет не признанием своей вины, не отказом от права на свободу, а, наоборот, единственной формой защиты внутренней свободы -свободы ее совести.

Гроза, пророчество сумасшедшей барыни, картина «Страшного суда», которую она видит на стенах галереи, - все это доводит ее до исступле­ния, и в таком состоянии героиня при всех признается мужу в своем «грехе». Катерина не раскаивается в том, что она совершила в отсутствие мужа, а только открывается, чтобы признанием искупить свою вину.

Мне кажется, что любовь к Борису не тяжкое преступление, а един­ственно возможная форма протеста бедной женщины, оставшейся одной в «царстве самодуров». Я считаю, что наказание, принятое Катериной, слиш­ком жестоко. Мне искренне жаль героиню, волею судеб поставленную перед выбором: любовь, а значит жизнь, или «увядание» под гнетом Ка­бановой, но без противостояния своей совести.