Тема родины относится к числу вечных в поэзии. К ней обращались художники слова во все времена. Но в творчестве А. Блока эта тема обретает особое зву­чание. Ведь поэт жил на рубеже веков, о себе и своих современниках он сказал: «Мы — дети страшных лет России». Предчувствие «неслыханных перемен» и «не-

виданных мятежей» отбрасывало особый отблеск на любовь А. Блока к России, делало ее противоречивой и обостренной.

В ранней поэзии А. Блока тема России не звучит как самостоятельная. Но все события его духовной жизни проходят на фоне русского пейзажа. Например, в стихотворении 1901 года «Видно дни золотые при­шли...»:

 

Видно, дни золотые пришли.

Все деревья стоят как в сиянье.

Ночью холодом веет с земли;

Утром белая церковь вдали

И близка и ясна очертаньем.

 

Героиня блоковских стихов ранних лет обретает черты сказочной царевны из русских сказок, жилище ее — заколдованный терем, а герой — царевич, князь, жених. Поэзию А. Блока этих лет пронизывают образы русской культуры, нередко в их романтическом обли­ке, например, в стихотворении «Ночь на Новый год» возникает образ Светланы, героини баллады В. Жуков­ского. Мир ранней поэзии А. Блока — это мир прекрас­ной мечты, и этой прекрасной мечтой окутан образ России.

К постижению родины подлинной, далекой от ча­рующей сказки, поэт шел через мотивы страшного мира. Именно в этот страшный мир попадает блоковский герой, уйдя от Прекрасной Дамы, выйдя из за­поведного сада своих ранних стихов в страшный мир природы, где звезды и зори сменяет мир мхов, болот с хромыми лягушками, ржавых кочек и пней. Насе­ляют эту природу диковинные существа: колдуны и косматые ведьмы, «твари весенние», чертенята, «больная русалка». Не менее страшен и облик людей, обитающих в этом мире: это герои зловещего балага­на, носители «всемирной пошлости», живые мертве­цы, как, например, в цикле стихов «Пляски смерти». Наиболее известное стихотворение этого цикла — «Ночь, улица, фонарь, аптека...», в котором самой композицией подчеркнута полная безысходность, замкнутость жизни в страшный круг. Однако страшный мир — это не только мир вокруг поэта, это и мир в нем самом.

Так, в самом своем известном стихотворении, на­долго ставшем символом поэзии А. Блока, — «Незна­комка» — лирический герой принадлежит двум мирам: миру мечты, поэзии, где все окутано дымкой тайны, а поэт — хранитель этой тайны. Но он же не отделяет себя и от низменного, пошлого мира «испытанных ост­ряков», бездушной и мертвенной природы, в которой самое поэтичное ее явление — луна на небе — превра­щается в мертвый диск. Недаром заканчивается стихо­творение возвращением лирического героя от мечты к реальности.

Страшный мир, созданный А. Блоком, — это тоже Россия, и высшее мужество поэта не в том, чтобы не видеть этого, а в том, чтобы видеть и принять, полю­бить свою страну далее в таком неприглядном обличье.

Сам А. Блок предельно открыто выразил эту свою любовь-ненависть в стихотворении «Грешить бесстыд­но, непробудно,..», написанном в 1914 году. В нем воз­никает крайне отвратительный, безмерно отталкиваю­щий облик человека бездуховного, лавочника, вся жизнь которого — это беспробудный сон духа, даже покаяние его лишь минутно. Подавая грошик в церкви, он тут же, вернувшись, обманывает на этот грош своего ближнего. Моментами стихотворение звучит почти как сатира. Герой его обретает черты символические. И тем неожиданнее и сильнее звучит финал стихотво­рения:

 

До, и такой, моя Россия,

Ты всех краев дороже мне.

 

Одним из первых непосрдственных обращений А. Блока к теме России как к самостоятельной стало его стихотворение 1906 года «Русь». Страна предстает в этом стихотворении как заповедная, сказочная. Тако­во само ее пространство:

 

Русь, опоясана реками

И дебрями окружена,

С болотами и журавлями,

И с мутным взором колдуна...

 

Россия в этом произведении как бы спящее закол­дованное царство, и лирический герой проникается ее тайной, его живая душа погружена в дремоту. Русь убаюкала ее на своих просторах. Итогом размышлений А. Блока о судьбах своей страны стал цикл стихов «Ро­дина», который создавался с 1907 по 1916 годы. К са­мым

различным аспектам сложной и драматической темы обращается поэт в этом цикле. Здесь и размыш­ления о Руси как о заповедной стране, чья хозяйка — сказочная княжна, которую отличает традиционный облик русской красавицы — статной, с косой. Симво­лом этой страны становится тихий дом в густой траве, покинутый героем ради тревог и битв.

В этот цикл входит и стихотворение «На железной дороге», в чем-то перекликающееся с некрасовским «Что ты жадно глядишь на дорогу...» Здесь судьба Рос­сии осмысливается через женскую судьбу, горькую и трагическую, и это тоже традиционно для русской поэзии.

Одно из наиболее известных стихотворений цик­ла — «Россия» («Опять, как в годы золотые...»). В по­следних произведениях цикла «Родина» появляется но­вая нота, связанная с тем, что в судьбе страны насту­пил поворот, началась война 1914 года, все яснее звучат в стихах поэта мотивы будущей трагической судьбы России. Это ощущается в стихотворениях «Пе­троградское небо мутилось дождем...», «Я не предал бе­лое знамя...», «Коршун» и других. Однако тема траги­ческого предвидения звучит в стихотворениях из цик­ла «Родина», написанных задолго до войны 1914 года, в стихотворениях, объединенных темой, обозначенной в названии: «На поле Куликовом».

Написаны эти стихотворения в 1908 году и посвя­щены одному из самых значительных событий русской истории. В 1912 году Блок писал: «Куликовская битва принадлежит, по убеждению автора, к символическим событиям русской истории. Таким событиям суждено возвращение. Разгадка их еще впереди». Значение Ку­ликовской битвы (восьмое сентября 1380 года) было не столько военным, политическим, сколько духовным. И не случайно обращается к этому событию поэт в предвидении трагических лет России. Мне хотелось бы проанализировать первое стихотворение цикла «На поле Куликовом»:

 

Река раскинулась. Течет, грустит лениво

И моет берега.

Над скудной глиной желтого обрыва

В степи грустят стога.

О, Русь моя! Жена моя! До боли

Нам ясен долгий путь!

Наш путь — стрелой татарской древней воли

Пронзил нам грудь.

Наш путь — степной, наш путь — в тоске безбрежной,

В твоей тоске, о, Русь!

И даже мглы — ночной и зарубежной —

Я не боюсь.

Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами

Степную даль.

В степном дыму блеснет святое знамя

И ханской сабли сталь...

И вечный бой! Покой нам только снится

Сквозь кровь и пыль...

Летит, летит степная кобылица

И мнет ковыль...

И нет конца! Мелькают версты, кручи...

Останови!

Идут, идут испуганные тучи,

Закат в крови!

Закат в крови! Из сердца кровь струится!

Плачь, сердце, плачь...

Покоя нет! Степная кобылица

Несется вскачь!

 

Стихотворение посвящено осмыслению историчес­кой судьбы России. И судьба эта пророчески описыва­ется автором как трагическая. Символом ее становится стремительно мчащаяся степная кобылица. Возникает традиционное для поэзии ощущение единства жизни людей и жизни природы. Сами природные явления здесь окрашены в трагический кровавый цвет («Закат в крови!»).

Этот мотив встречается и в других стихотворениях цикла «Родина», например, в стихотворении «Петро­градское небо мутилось дождем...»: «В закатной дали были дымные тучи в крови». В стихотворении «Река раскинулась...» несколько раз меняется объект поэти­ческой речи. Начинается оно как описание типично русского пейзажа: скудного и грустного. Затем звучит прямое обращение к России, и, надо сказать, в свое время оно многим показалось шокирующим — ведь А. Блок обращался к своей стране так: «О, Русь моя! Жена моя!». Однако в этом нет поэтической вольности, есть высшая степень единения лирического героя с Россией, особенно если учесть смысловой ореол, дан­ный слову «жена» символистской поэзией. В ней он восходит к евангельской традиции, к мистическому, духовному, а не телесному единению.

И, наконец, в финале стихотворения возникает но­вый объект обращения: «Плачь, сердце, плачь...» В сти­хотворении А. Блок употребляет авторское «мы», раз­мышляя о судьбах людей своего поколения. Они пред­ставляются ему трагическими, стремительное движение — это движение к гибели, вечный бой здесь не радостен, а драматичен. Теме стихотворения соот­ветствует его интонационный строй, сам темп поэтиче­ской речи. Она начинается спокойно, даже замедленно, затем темп стремительно нарастает, предложения де­лаются короткими, в половину, а то и в треть поэтичес­кой строки (например: «Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами»). Нарастают восклицательные интонации: в семи строфах стихотворения автор семь раз употреб­ляет восклицательный знак. Поэтическая речь здесь предельно взволнованна. Это ощущение создается и стиховым строем текста. Произведение написано разностопным ямбом, что придает ему особую дина­мичность и стремительность, передавая безудержный и страшный порыв, вечный бой, трагическое прибли­жение к гибели.

Стихотворение А. Блока о России, прозвучавшее в те годы, когда судьба ее неуклонно приближалась к катастрофе, когда сама любовь к родине обретала внутренний драматизм, звучит сегодня удивительно современно и являет нам образец той мужественной всевидящей преданности своей стране, которая была воспринята поэтом от лучших традиций классической русской литературы.