Поэма Н. А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» является по­эмой-эпопеей. Поэт сумел создать поистине новаторский жанр, показать жизнь народа в дореформенной и послереформенной России, те перемены, которые произошли после отмены крепостного права.

В поэме звучит великое, разнообразное многоголосье, а голоса автора и автора-повествователя слышатся лишь в некоторые моменты. Образ ав­тора-повествователя возникает почти с первых строк поэмы, когда автор-повествователь начинает рассказ о семи «временнообязанных», которые сошлись «на столбовой дороженьке» и заспорили, «кому живется весело, вольготно на Руси». Автор-повествователь о себе не говорит ни слова - он просто рассказывает о споре, о договоре мужиков, о чудесной пеночке, о скатерти-самобранке, о том, как семь правдоискателей идут по Руси, что видят, что думают. Он сопровождает странников не просто в качестве «восьмого» мужика, а в роли провидца, которому все ведомо. Автор-пове­ствователь глубоко понимает народное миросозерцание и мироощущение. Стиль, тон и пафос повествования согласуются с духом народного творче­ства. Постоянное упоминание сказочных зачинов и присказок (например, в главе «Крестьянка»: «Шли долго ли, коротко ли, шли близко ли, далеко ли...») доказывает, что автор-повествователь выполняет в поэме роль ска­зочника.

Глубокая связь повествователя с народным миросозерцанием прояв­ляется еще и в том, что автор-повествователь говорит не только о после­довательном передвижении семерых мужиков, а показывает их думы, чув­ства, переживания. Авторский рассказ буквально пестрит такими сообще­ниями, как: «Подумали - вошли», «Легко вздохнули странники», «Довольны наши странники» и т. п.

Однако роль автора-повествователя не исчерпывается бесстрастной ин­формацией о том, что делают мужики, кого слушают, куда идут. Отношение мужиков к происходящему выражается через повествователя, который вы­ступает своеобразным комментатором событий. Например, в одной из пер­вых сцен поэмы, когда мужики заспорили и никак не могли найти решения вопроса «кому живется весело, вольготно на Руси», автор комментирует неуступчивость мужиков:

 

Мужик, что бык, втемяшится

В башку какая блажь -

Колом ее оттудова

Не выбьешь: упираются,

Всяк на своем стоит!

 

В главе «Сельская ярмонка» авторская позиция выражена в отноше­нии к персонажам, к событиям. Если рассказ о Вавиле исполнен добро­душного народного юмора, рассказ о том, как странники любуются «Коме­дией с Петрушкой», смешит, забавляет и радует, то рассказ о том, что происходит в книжной лавке, проникнут иронией и скорбью. Диалог хо­зяина книжной лавки с офенями подслушан не странниками, а самим автором. Услышанное в книжной лавке вызывает горькие раздумья об отсталости, невежестве и забитости народа:

 

Придет, придет ли времечко,

Приди, приди желанное...

Когда народ не Блюхера

И не милорда глупого -

Белинского и Гоголя

С базара понесет?

 

В поэме-эпопее нет лирических отступлений, но это вовсе не означает, что в произведении отсутствует лирическое начало. Эпическое повество­вание сменяется, например, лирическими картинами русской природы.

 

Уж налились колосики.

Стоят столбы точеные,

Головки золоченые,

Задумчиво и ласково

Шумят. Пора чудесная!

Нет веселей, наряднее

Богаче нет поры!

 

Это богатое поле видится «восьмым мужиком», повествователем, на­родным поэтом Некрасовым, который глубоко понимает народное миро­созерцание, которое, проникая в авторское художественное повествование в качестве его основы, делает авторский текст эпопейным.

Необходимо отметить, что авторское повествование перемежается в поэме с рассказами разнообразных героев-крестьян: божий странник Иона рассказывает легенду «О двух великих грешниках», крестьянин Федосей повествует о Ермиле Гирине и Якиме Нагом, а рассказ Матрены Тимофе­евны напоминает исповедь. Но особое место в поэме занимает глава «Пир на весь мир», где автор отстраняется от семерых мужиков (они в это время спят под старой ивою) и сам повествует о Грише Добросклонове, «народном заступнике». Этот образ очень важен для автора с точки зре­ния понимания всей идеи произведения. В этом образе запечатлены не­которые типологические черты Добролюбова, Чернышевского, Шевченко и революционных народников. Это видно в самоотверженной готовности героя идти «дорогой тесною - дорогой честною на бой, на труд». Рассказ о Григории Добросклонове имеет своей целью сопоставить его демократизм, возвышенные стремления («лет пятнадцати Григорий твердо знал уже, что будет жить для счастия забитого и темного, родного уголка...»), идеа­лы с демократизмом и идеалами самого автора, показать общечеловечес­кое значение народных идеалов, выражаемых «героями деятельного доб­ра». И форма авторского повествования более, чем любая другая, соответ­ствовала данной цели. Красота душевного мира, творческая одаренность и возвышенность стремлений Гриши Добросклонова ярче и убедительнее всего раскрылись в трех его песнях, которые зазвучали в его душе после пира вахлаков: «В минуту унынья, о родина-мать!», «Бурлацкая», «Русь». Эти три песни, сочиненные Гришей Добросклоновым, вполне могли бы войти в сборник Некрасова «Последние песни», так как тематически и идейно сближаются с этим стихотворным циклом. Песня «Русь» являет­ся поэтическим итогом размышлений о народе и Родине не только Гри­ши Добросклонова, но и самого автора:

 

Ты - и убогая,

Ты - и обильная,

Ты - и могучая,

Ты - и всесильная,

Матушка Русь!

 

Эта песня является завершающим оптимистическим аккордом всей поэмы, так как проникнута верой в мощь, могущество, силу («искру со­крытую») русского народа. Образом Гриши в эпилоге автору удалось дать ответ на вопрос сюжетного действия, создать впечатление завершен­ности «любимого детища». Последний авторский комментарий как раз свидетельствует об этом:

 

Быть бы нашим странникам под родною крышею,

Если б знать могли они, что творилось с Гришею.

Слышал он в груди своей силы необъятные,

Услаждали слух его звуки благодатные,

Звуки лучезарные гимна благородного —

Пел он воплощение счастия народного!..

 

Образ поэта в эпопее очень близок к образу лирического героя в «Пос­ледних песнях » («Элегия», «Пророк», «Поэту», «Сеятелям», «Молебен» и др.). Например, комментарий автора к рассказу «О двух великих грешни­ках»:

 

...Еще народу русскому

Пределы не поставлены:

Пред ним широкий путь!...

Такая почва добрая -

Душа народа русского...

О сеятель! Приди!.. —

 

перекликается со строками из стихотворения «Сеятелям», опубликован­ного в составе «Последних песен»:

 

Сейте разумное, доброе, вечное,

Сейте! Спасибо вам скажет сердечное

Русский народ...

 

Таким образом, народ и народные заступники одинаково близки и дороги поэту. Он думает об их судьбе и в «Пире...», завершающем эпо­пею, и в «Последних песнях».

Художественное видение автора глубоко народно. Оно опирается на народное миросозерцание, но не ограничивается только фольклорными источниками, а является синтезом мироощущения крестьян с мировоз­зрением революционных демократов. С наибольшей очевидностью это проявляется в главе «Пир на весь мир», в эпопейных художественных обобщениях о народе, родине, об их прошлом, настоящем и будущем.