Забудем дольний шум.

Явись ко мне без гнева,

Закатная, Таинственная Дева,

И завтра и вчера огнем соедини.

А. Блок

 

Лирика любви и природы, полная неясных предчувствий, таинственных намеков и иносказаний, — так можно охарак­теризовать ранний период творчества Александра Блока, пре­красного поэта серебряного века. В то время он был погружен в изучение идеалистической философии (особенно близка ока­залась ему теория Владимира Соловьева о двоемирии), которая проповедовала существование не только мира реального, но и некоего «сверхреального», высшего «мира идей», мира Вечной Женственности, Мировой Души. Сам Блок признавался, что им полностью овладевали «острые мистические пережива­ния», «волнение беспокойное и неопределенное». И наивыс­шим достижением этого периода в творчестве поэта стал цикл стихотворений о Прекрасной Даме.

Блок творит некий миф о божественной Прекрасной Даме. Неизменным поклонником и почитателем «Владычицы вселен­ной» становится лирический герой. Он сбегает из реального мира жестокости, несправедливости, насилия в неземной «соловьиный сад», в мир Прекрасной Дамы, который мистичен, нереален, полон тайн, загадок. Но это не значит, что он сер, невзрачен, блекл. Наоборот, краски, с помощью которых этот мир рождается и пред­стает перед лирическим героем, ярки, насыщенны, эмоциональ­ны. Это пурпурные, пунцовые, бордо, белые, сине-лазурные и даже золотые. Эти цвета сияют и переливаются, а значит, зажи­гают все вокруг чудесным, сказочным и небывалым светом.

Так же великолепна, светла сама Прекрасная Дама. Но только попав в «рай», герой не осознает всей ее прелести, его чувства к ней еще 'туманны, пламя будущих страстей лишь зарождается в душе юного романтика. Он хочет прояснить образ фантастической Девы, «ворожит» над ней:

 

Ворожбой полоненные дни

Я лелею года,— не зови...

Только скоро ль погаснут огни

Заколдованной темной любви?

 

Но вскоре «прозрение» наступает само собой. Лирический герой уже восхищается красотой Прекрасной Дамы, боготво­рит ее. Но образ этот расплывчат, ведь он плод непрекращаю­щихся фантазий героя. Он творит «Деву радужных ворот» только для себя, и зачастую в мифологизированном образе сквозят и земные черты:

 

Твое лицо мне так знакомо,

Как будто ты жила со мной...

...Я вижу тонкий профиль твой.

 

Юноша мечтает о встрече с Идеалом, видит в этом смысл жизни:

 

Ложится мгла на старые ступени...

Я озарен — я жду твоих шагов...

...Жду я Прекрасной Дамы

В мерцаньи красных лампад.

 

Он устремлен к ней всем своим существом, счастлив лишь от одного сознания, что она существует, все это и наделяет его сверхчувственным мироощущением. Сложны отношения Пре­красной Дамы и героя, «я» — существа земного, устремлен­ного душой в высь поднебесную, к Той, которая «течет в ряду иных светил».

Царевна не просто объект почитания, уважения молодого человека, она покорила его своей необычайной красотой, не­земной прелестью, и он без памяти влюблен в нее, настолько, что становится рабом своих же чувств:

 

Твоих страстей повержен силой,

Под игом слаб.

Порой — слуга; порою — милый;

И вечно — раб.

 

Высокая любовь лирического героя — это любовь-прекло­нение, сквозь которое лишь брезжит робкая надежда на гря­дущее счастье:

 

Верю в Солнце Завета,

Вижу зори вдали.

Жду вселенского света

От весенней земли.

 

Лирический герой блаженствует и страдает в экстазе любви. Чувства настолько сильны, что переполняют и захлес­тывают его, он готов принять покорно даже смерть:

 

За краткий сон, что нынче снится,

А завтра нет,

Готов и смерти покориться

Младой поэт.

 

Жизнь героя — поэта своей Музы — вечный порыв и стремление к Мировой Душе. И в этом порыве происходит его духовный рост, очищение.

Но в то же время идея Встречи с Идеалом не так лучезарна. Казалось бы, она должна преобразить мир и самого героя, унич­тожить власть времени, создать царство Божие на Земле. Но со временем лирический герой начинает опасаться, что их вос­соединение, то есть приход Прекрасной Дамы в настоящую жизнь, реальность, может обернуться душевной катастрофой для него самого. Он боится, что в миг воплощения Дева может превратиться в земное, греховное создание, а ее «нисхожде­ние» в мир явится падением:

 

Предчувствую Тебя.

Года проходят мимо —

Все в облике одном предчувствую Тебя...

Как ясен горизонт: и лучезарность близко.

Но страшно мне: изменишь облик Ты.

 

И желанного преображения, и мира, и «я» лирического героя не происходит. Воплотившись, Прекрасная Дама оказы­вается «иной» — безликой, а не небесной.

Спустившись с небес, из мира грез и фантазий, лирический герой не перечеркивает былого, в душе его еще поют мелодии «прошлого»:

 

Когда замрут отчаянье и злоба,

Нисходит сон. И крепко спим мы оба

На разных полюсах земли...

И вижу в снах твой образ, твой прекрасный,

Каким он был до ночи злой и страстной,

Каким являлся мне. Смотри:

Все та же ты, какой цвела когда-то.

 

Он оставляет за собой право хотя бы в снах быть с Пре­красной Дамой:

 

Этот голос — он твой, и его непонятному звуку

Жизнь и горе отдам,

Хоть во сне твою прежнюю милую руку

Прижимаю к губам...

 

Итогом пребывания лирического героя в мире Прекрасной Дамы оказывается одновременно и трагическое сомнение в ре­альности идеала, и верность светлым юношеским надеждам на будущую полноту любви и счастья, на грядущее обновление мира. Присутствие героя в мире Прекрасной Дамы, его погру­женность в ее любовь заставили юного рыцаря отказаться от эгоистических устремлений, преодолеть свою замкнутость и разъединение с миром, вселили желание творить добро, при­носить людям благо.

Во всех стихотворениях цикла раскрывается необычайная одухотворенность лирического героя и самого А. Блока, утончен­ность души, бессменное желание познать истину существования, достичь высших целей. А любовь выступает как сила, обогащаю­щая чувство жизни, ее потеря оборачивается смертью.