По мнению Бердяева, философия — это искусство, кото­рому нельзя научить, акт творчества. Неудивительно, что фи­лософские взгляды часто находят свое отражение в произве­дениях искусства. Художники выражают свое мировоззрение в полотнах, писатели — в романах и рассказах, поэты — в лирике и поэмах. Творчество Лермонтова в полной мере от­ражает его философское понимание жизни. Почти в каждом лирическом произведении Лермонтов поднимает тот или иной философский вопрос. Уже в ранний период творчества поэта волнует проблема свободы. Представление поэта о свободе ме­нялось в течение жизни. Так, первые стихотворения носят поэтическую окраску, свобода понимается в них как воль­ность, в духе декабристских традиций. Примером может слу­жить стихотворение «Новгород». Древнерусский город высту­пает здесь как символ демократического устройства России. Обращаясь к декабристам, автор пишет:

 

Есть бедный град, там видели народы

Все то, к чему теперь ваш дух летит.

 

Другие ранние стихотворения отразили романтическое представление поэта о свободе. Так, в стихотворении «Жела­ние» Лермонтов пишет:

 

Зачем я не птица, не ворон степной,

Пролетевший сейчас надо мной,

Зачем не могу в небесах я парить

И одну лишь свободу любить...

 

В период более позднего творчества поэт воспринимает свободу как освобождение от светского общества. Этому по­священо стихотворение «Как часто пестрою толпою окру­жен». Автор говорит о бездушии и лживости высшего света: ...При диком шепоте затверженных речей, Мелькают образы бездушные людей, Приличьем стянутые маски...

Поэт стремится уйти от этих людей и мечтает перенестись в мир детства. Он вспоминает «высокий барский дом», «сад с разрушенной теплицей», тенистый пруд, тенистую аллею. Интересно, что для поэта воображаемый мир более реален, чем окружающая действительность. Общество мелькает «как будто бы сквозь сон», описание же мира детства близко к природным началам. Противоречие между мечтою и реаль­ностью разрешается в пользу мечты. Она вызывает у автора прилив энергии, желание «бросить им в глаза железный стих». Таким образом, автор утверждает свою внутреннюю независимость от морали светской жизни. Интересно, что в романе «Герой нашего времени», рассказывая о жизни обще­ства, Лермонтов также сравнивает ее с театральным действи­ем. Не случайно в речи Печорина, главного героя романа, мелькают слова из театрального лексикона: сцена, действую­щие лица, роль, завязка, развязка. Печорин, как и автор, стремится обрести свободу. Но все его попытки обречены на неудачу. Дело в том, что сама эпоха не создала почвы для полезной деятельности. Печорин не находит себе применения. Деятельная натура заставляет его искусственно создавать ус­ловия для борьбы. Но своими действиями он приносит лишь страдания окружающим его людям. И Печорин вынужден признаться, что всю жизнь «разыгрывал жалкую роль палача или предателя», так как не смог найти достойного примене­ния своим силам. Понимая это, герой уже не стремится к борьбе, он постепенно теряет интерес к жизни, становится равнодушным. Проблему действия, а вернее, бездействия Лермонтов затрагивает и в стихотворении «Дума». Поэт осуж­дает своих современников за то, что они не способны понять «своего предназначенья» и не могут найти свое место в жизни.

Печально я гляжу на наше поколенье! Его грядущее — иль пусто, иль темно, Меж тем под бременем познанья и сомненья, В бездействии состарится оно.

Поэт говорит, что его современники не способны не только действовать, но и глубоко чувствовать:

И ненавидим мы, и любим мы случайно, Ничем не жертвуя ни злобе, ни любви, И царствует в душе какой-то холод тайный, Когда огонь кипит в крови.

В этом стихотворении Лермонтов поднимает еще одну важную проблему — познания. Она затрагивается и в романе «Герой нашего времени». Поэт говорит, что его современники «осушили ум наукою бесплодной», то есть наукой, которая не может дать практических результатов. Лермонтов отрица­ет «бесплодную» науку, считая такие знания бесполезными. Печорина, как представителя поколения тридцатых годов, тоже тяготит бремя «познанья и сомненья». Он говорит: «Я стал читать, учиться — науки также надоели. Я видел, что ни слава, ни счастье от них не зависят нисколько». Но герой не может уйти от таких размышлений и начинает рефлекси­ровать. В нем живут как бы два человека: один действует, а другой судит его поступки. Самоанализ переходит у него в крайность, он делает из себя постоянный объект для наблю­дений, и это мешает ему ощущать полноту жизни. Герой глу­боко разочарован в своей судьбе, ведь ни его знания, ни его «силы необъятные» не находят применения, и возникает во­прос: есть ли вообще смысл действовать и бороться, не лучше ли смириться и вести спокойный образ жизни, предоставив судьбе решение своей участи. В то время философия фатализ­ма была широко распространена в России, что явилось реак­цией на разгром декабристского движения. Отношение Лер­монтова к этой проблеме наиболее ярко отразилось в главе, которая так.и называется — «Фаталист».

В этой главе автор приводит пример, который, казалось бы, полностью подтверждает эту теорию. Но лишь одной фра­зой, выражающей сомнение, Лермонтов убеждает нас в обрат­ном: «И если точно есть предопределение, то зачем же нам дана воля, рассудок?» Главный герой романа разрешает про­блему свободы воли двояко. С одной стороны, он признает существование судьбы и ее неизбежность, а с другой — остав­ляет за собой право выбора своей судьбы. Это подтверждает его запись в дневнике: «Я часто, пробегая мысленно прошед­шее, спрашиваю себя: отчего я не хотел ступить на этот путь, открытый мне судьбою, где меня ожидали тихие радости и спокойствие душевное». Нет, я бы не ужился с этой долею! Я, как матрос, рожденный и выросший на палубе разбойни­чьего брига. Он скучает и томится, как ни мани его тенистая роща, как ни свети ему мирное солнце... И всматривается в туманную даль: не мелькнет ли и там «желанный парус...».

Парус является для Лермонтова символом мятежности, вызова судьбе, которая обрекает героя на одиночество. Печо­рин одинок в любом обществе, куда бы он ни попал. Одиноки сам Лермонтов, бросивший вызов судьбе своим творчеством. Уже в раннем стихотворении «Парус» поэт говорит о своем одиночестве, сравнивая свою жизнь в светском обществе с одиноким парусом в бушующем море. Но мятежный дух его «ищет» этой бури, ему не нужен покой, он вечный странник в поисках действия:

Под ним струя светлей лазури, Над ним луч солнца золотой, А он, мятежный, просит бури, Как будто в бурях есть покой!

Мотив странничества характерен для многих произведе­ний Лермонтова. В романе одиноким странником выступает и сам автор, и его герой. Печорин, как и парус Лермонтова, путешествует без цели, сам не сознавая того, «он счастия не ищет и не от счастия бежит». Печорин не может обрести счастья, так как его деятельная натура не найдет себе приме­нения. Его жизнь — «ровный путь без цели, за которым по­следует закономерная смерть». Неудовлетворенность жизнью заставляет его искать этой смерти. Это чувство неудовлетво­ренности своей судьбой было присуще всему поколению». Пе­чорин говорит о своей судьбе: «Я был готов любить весь мир, — меня никто не любил, я выучился ненавидеть». Сама жизнь убила в нем любовь, стерев грань между добром и злом, Печорин не признает ни христианских добродетелей, ни нрав­ственных устоев общества. Он говорит: «Я люблю врагов, только не по-христиански». Однако он не предлагает ничего взамен существующей морали. Эту важную философскую проблему добра и зла Лермонтов поднимает и в стихотворе­ниях, посвященных теме поэта и поэзии. Поэт, по мнению Лермонтова, обладает как добрым, так и злым началом. Об этом он прямо говорит в стихотворении «Мое грядущее в тумане...»

 

К чему творец меня готовил,

Добра и зла он дал мне чашу,

Сказав: я жизнь твою украшу,

Ты будешь славен меж людей!

 

Лермонтов считал, что в его время поэзия должна была быть прежде всего оружием и доброе начало должно уступить место злому, восславившему пороки общества, во имя конеч­ной цели — добра:

 

С святыней зло во мне боролось,

Я удушил святыни голос,

Из сердца слезы выжал я.

 

К этой же мысли он возвращается в стихотворении «Поэт», сравнивая поэзию с грозным оружием — кинжалом, не знающим пощады, карающим во имя высокой цели. И во вступлении к роману Лермонтов вновь проповедует идею зла ради добра: «Довольно людей кормили сластями; нужны горь­кие лекарства, едкие истины». В своих произведениях Лер­монтов поднимает не абстрактные Проблемы, а те, что отра­зили поиски прогрессивной интеллигенции 30-х годов XIX века, которые волновали умы целого поколения России и до сих пор не утратили своего значения.